Бусидо.Кодекс Бусидо.
Страница 1 из 1
Бусидо.Кодекс Бусидо.
Бусидо́ (яп. 武士道 буси-до:, «путь воина») — бусидо — неписаный кодекс поведения самурая в обществе, представлявшего собой свод правил и норм «истинного», «идеального» воина. Бусидо, первоначально трактовавшееся как «путь коня и лука», впоследствии стало означать «путь самурая, воина» («буси» — воин, самурай; «до» — путь, учение, способ, средство). Кроме того, слово «до» переводится ещё и как «долг», «мораль», что имеет соответствие с классической философской традицией Японии, где понятие «путь» является некой этической нормой. Таким образом, бусидо — это самурайская мораль, морально-этический кодекс.
История
Самурайская мораль сформировалась в общих чертах одновременно с системой сёгуната, однако основы её существовали задолго до этого времени. Нитобэ Инадзо выделял в качестве основных источников бусидо буддизм и синтоизм, а также учения Конфуция и Мэн-цзы. И действительно, буддизм и конфуцианство, пришедшие в Японию из Китая вместе с его культурой, имели большой успех у аристократии и быстро распространились среди самурайства. То, чего не доставало самураям в канонах буддизма и конфуцианства, в изобилии было в синтоизме.
Наиболее важными доктринами, которые бусидо почерпнуло из синтоизма — древней религии японцев, представлявшей собой сочетание культа природы, предков, веры в магию, существование души и духов в окружающих человека вещах и предметах, любви к стране и государю. Заимствования из синтоизма, которые восприняло бусидо, были объединены в два понятия: патриотизма и верноподданичества.
Особенно сильное влияние на бусидо оказал буддизм махаянистского направления, проникший в Японию в 522 г. Многие философские истины буддизма наиболее полно отвечали потребностям и интересам самураев. При этом популярнейшей сектой буддизма была «дзен», монахи которой внесли значительный вклад в дело развития бусидо.
При правлении Токугавы Иэясу было составлено «Уложение о самурайских родах» («Букэ сё хатто»), определявшее нормы поведения самурая на службе и в личной жизни. Вторым сочинением, посвящённым воспеванию догматов бусидо, было житийное описание подвигов князя Такэда Сингэна в двадцати томах, авторство которого разделили Косака Дандзё Нобумаса и Обата Кагэнори. Несколько позднее появился труд Дайдодзи Юдзана (1639—1730) «Начальные основы воинских искусств» («Будо сёсин сю»). И наконец, в 1716 г. вышли 11 томов книги «Сокрытое в листве» («Хагакурэ»), ставшей «священным писанием» буси. Это любопытное произведение принадлежало Ямамото Цунетомо, монаху, а в прошлом самураю клана Сага на южном острове Кюсю. После смерти своего господина, даймё Набэсима Наосигэ, которому он верно служил десять лет, Ямамото принял постриг и всю оставшуюся жизнь посвятил обобщению догматов самурайской чести.
Отличия от рыцарского кодекса чести.
Иногда люди, не разбирающиеся в японской культуре и истории, напрямую переносят свои представления о рыцарском кодексе чести на бусидо. Однако в силу культурных различий это не верно. Например, поступок, с точки зрения рыцарского кодекса чести рассматривающийся как хорошая воспитанность, с точки зрения бусидо может рассматриваться как лицемерие. Просьба дать «честное слово» рассматривалась бы японским воином как личное оскорбление, так как бусидо запрещало лгать и не исполнять данных обещаний. В то же время, с точки зрения бусидо, воин всегда должен быть готов к бою, и потому неожиданное нападение на ненападающего противника с использованием иай-дзюцу соответствует бусидо, однако с точки зрения рыцарского кодекса чести подобное нападение считается бесчестным. Следует также отметить, что нападение с использованием иай-дзюцу могло быть и на нейтрально настроенного человека, в случае исключительной наглости последнего, причём сам факт начала нападения считался в таком случае объявлением войны. Истинный самурай, отправляясь в поход, давал три обета: забыть навеки свой дом, забыть о жене и детях, забыть о собственной жизни.
Первая глава
I
Хотя само собой разумеется, что самурай должен помнить о Пути самурая, похоже, все мы нерадивы. И поэтому, если бы кого-нибудь спросили: «В чем истинный смысл Пути самурая?», мало кто смог бы сразу ответить на этот вопрос. Причина в том, что нет готового заранее ответа. Отсюда можно судить о том, что человек не помнит о Пути самурая. Нерадивость непростительна.
II
Путь самурая обретается в смерти. Когда для выбора имеются два пути, существует лишь быстрый и единственный выход — смерть. Это не особенно трудно. Будь тверд в своей решимости и иди вперед. Рассуждения о том, что умереть, не достигнув своей цели, значит умереть собачьей смертью,— это досужая болтовня себялюбивых людей. Когда ты стоишь перед необходимостью выбрать жизнь или смерть, то достигнешь ты своей цели или нет, уже не важно.
Каждый из нас хочет жить. И по большей части мы строим свои рассуждения в соответствии с нашими предпочтениями. Но не добиться своей цели и продолжать жить — это трусость. Здесь нельзя ошибиться. Умереть, не достигнув цели, — это действительно собачья смерть и фанатизм. Но в этом нет бесчестья. В этом суть Пути самурая. Если, укрепляя свое сердце решимостью каждое утро и каждый вечер, человек сможет жить так, словно тело его уже умерло, путь будет для него свободен. Вся его жизнь будет безупречна, и он добьется успеха на своем поприще.
III
Хороший слуга прежде всего думает о своем господине. Это высшая категория слуг. Если человек принадлежит к известному роду, история которого насчитывает не одно поколение, важно, чтобы он глубоко осознал долг перед своими предками, отдал своему господину тело и душу и искренне почитал его. Еще большая удача, если, ко всему прочему, человек обладает мудростью и талантом и умеет ими правильно пользоваться. Но даже человек, ни на что не пригодный и чрезвычайно неловкий, будет надежным слугой, если только в нем есть решимость искренне заботиться о своем господине. Само по себе наличие мудрости и таланта принесет лишь самую малую пользу.
IV
В соответствии со своей природой люди делятся на тех, чей разум быстр, и на тех, кому нужно время на то, чтобы собраться с мыслями и подумать. Если человек подходит к рассмотрению вопроса серьезно, не думает о своей выгоде и выполняет четыре обета самураев клана Набэсима, его посетит удивительная мудрость, независимо от достоинств или недостатков, которыми он наделен от природы.
Люди полагают, что могут разобраться в глубоких материях, если хорошенько над ними подумают, но они мыслят неправильно и ничего не добиваются, потому что размышления эти касаются лишь их собственных интересов.
Привычки глупца трудно превратит в самоотверженность. Однако когда возникает задача и нужно ее решить, то, если на время забыть о ней, укрепить в своем сердце решимость выполнить четыре обета и приложить усилия, не слишком отклонишься от своей цели.
V
По большей части мы действуем, полагаясь лишь на нашу собственную прозорливость, и вследствие этого мы стремимся к собственной выгоде, отворачиваемся от здравого смысла, и все идет не так, как следует. С точки зрения сторонних людей такой подход свидетельствует о своекорыстии, малодушии, узости мышления и приносит мало пользы. Когда человек не способен на истинное понимание, хорошо посоветоваться с кем-нибудь, кто обладает здравым смыслом. Советчик поступит так, как требует Путь, приняв решение после искренних и бескорыстных раздумий, поскольку лично его самого это не касается. Другие люди посчитают, что такой подход к решению вопросов имеет сильные корни. Решение, принятое с помощью других, можно уподобить большому дереву, которое имеет множестве корней. Разум одного человека подобен дереву, которое просто воткнули в землю.
VI
Мы узнаём о словах и деяниях людей былых времен для того, чтобы довериться их мудрости и не поддаться своекорыстию. Когда мы отказываемся от собственной предвзятости, следуем наставлениям древних и советуемся с другими людьми, все идет хорошо и удачно. Господин Кацусигэ почерпнул мудрость у господина Наосигэ. Об атом упомянуто а Оханасикикигаки. Мы должны быть благодарны ему за его заботу.
Был один человек, который взял к себе в услужение своих младших братье, и когда он посещал Эдо или район Камигата, то брал их с собой. Поскольку он ежедневно советовался с ними как по личным, так и общественным делам, то, как рассказывают, он ни разу не потерпел неудачи.
VII
Сагара Кюма полностью отдался служению своему господину и служил ему так, словно его собственное тело уже было мертво. Таких найдется один человек на тысячу.
Однажды в поместье Мидоугаэ господина Сакё проходила важная встреча, и Кюме было приказано совершить сэппуку. В то время в Осаке на третьем этаже загородной резиденции господина Таку Нуи располагалась чайная комната. Кюма снял это помещение и, собрав простолюдинов, устроил кукольное представление. При этом он сам управлял одной из кукол и вместе с остальными пил и веселился день и ночь напролет. Поскольку окна выходили на поместье господина Сакё, своими действиями Кюма причинил большие неудобства. Задумав это и приводя свою затею в исполнение, он благородно думал лишь о своем хозяине и был полон решимости совершить сэппуку
VIII
Быть слугой — это не что иное, как следовать за своим господином, доверяя ему решать, что хорошо и что плохо, и отрекаясь от собственных интересов. Если найдется всего два или три человека подобного рода, владению господина ничто не грозит.
Если посмотреть на мир, когда все идет так, как следует, то можно увидеть много людей, которые оказываются полезными своей мудростью, интуицией и ловкостью. Однако, если господин удалится от дел или предпочтет жизнь в уединении, найдется много людей, которые быстро отвернутся от него и поспешат втереться в доверие к тому, кто в этот момент находится на вершине славы. О таком даже неприятно думать. И люди высокого звания, и те, кто занимает низкое положение, умудренные и опытные, полагают, что именно они работают так, как это надлежит делать; но, когда доходит до того, чтобы отдать свою жизнь за своего господина, у всех начинают дрожать колени. Это довольно стыдно. Тот факт, что в такие времена бесполезным человек часто становится воином, которому нет равных, объясняется тем, что он уже давно отдал свою жизнь своему господину и стал с ним единым целым. Пример тому был, когда умер Мицусигэ. Я оказался его единственным преданным слугой. Остальные не последовали моему примеру. Надменные, самоуверенные аристократы всегда отворачиваются от человека, как только смерть закрывает его глаза. Говорят, что в отношениях между господином и слугою, связанных обязательством, важна преданность. Хотя может показаться, что сохранить преданность — это недостижимая вещь, на самом деле она перед глазами. Осознав это однажды, в тот же миг станешь отличным слугой.
IX
Высказывать человеку свое мнение и исправлять его ошибки очень важно. В этом проявляется сострадание, а если речь идет о служении, то сострадание стоит на первом месте. Однако правильно его выказать исключительно трудно. Выявить хорошие и плохие стороны человека легко, и высказывать касательно их свое мнение — тоже легко. В основном люди думают, что они проявляют доброту, говоря веши, которые другие полагают безвкусными или удобными для произнесения вслух. Но если их слова не находят должного отклика, они думают, что больше ничего сделать нельзя. Это никому
не нужно. Так поступать — это все равно что навлечь на человека позор, подло его оклеветав. Это делается лишь для того, чтобы облегчить свою душу.
Чтобы высказать человеку свое мнение, сперва следует хорошенько взвесить: в настроении ли этот человек его воспринять. Следует познакомиться с ним поближе и удостовериться в том, что он постоянно доверяет твоему слову. Касаясь дорогих для него предметов, ищи лучший способ высказать свое мнение и быть понятым. Оцени обстоятельства и реши, лучше ли это сделать в письме или при прощании. Похвали хорошие стороны и используй все возможности, чтобы ободрить его, например, расскажи о своих недостатках, в то же время не касаясь его собственных, но так, чтобы мысль о них пришла ему в голову. Вкушай эту мысль постепенно, пусть она проникает в него, как вода, которой он время от времени освежает свои рот, и тогда твой совет поможет ему исправить недостатки.
Это чрезвычайно трудно. Если недостаток человека превратился в привычку, которая укоренялась в нем на протяжении нескольких лет, то, по большому счету, его уже вряд ли исправишь. Я убедился в этом на собственном опыте. Делиться своими мыслями со всеми своими товарищами, помогать им исправлять их недостатки и выслушивать их мнение, чтобы исправить свои, действовать как единое целое, стремясь быть полезным своему господину, — в этом проявляется сострадание слуги. Разве, опозорив человека, можно ожидать, что тем самым сделаешь его лучше?
X
Зевать в присутствии других людей — это дурной тон. Если у человека возникает неожиданное желание зевнуть, ему следует потереть лоб, проводя пальцами от переносицы вверх, и это желание пропадет. Если это не поможет, то можно провести языком по губам, не разжимая рта, или же незаметно зевнуть, прикрывшись рукавом. То же самое относится и к чиханью. Человек, чихающий на людях, выглядит глупо. Кроме этого, есть и другие вещи, в отношении которых следует проявлять осторожность и такт.
XI
Когда некий человек говорил о том, что нужно с большим вниманием следить за тем, кто и как расходует средства, кто-то заметил, что ничего хорошего из этого не выйдет.
Известно, что рыба не будет жить в слишком прозрачной воде. Но если поверхность воды покрыта ряской или другими подобными растениями, то водоем будет изобиловать рыбой, которая сможет прятаться в их тени. Таким же образом более низкие сословия будут жить в безмятежности, если на некоторые вещи смотреть сквозь пальцы или пропускать их мимо ушей. Этот факт следует принимать во внимание при оценке людского поведения.
XII
Однажды, когда господин Мицусигэ был маленьким мальчиком и должен был отвечать урок священнику Каёну, то позвал других детей и прислужников Каёна и сказал: «Пожалуйста, подойдите сюда и послушайте. Трудно читать вслух, если тебя почти никто не слушает». Это произвело на священника такое сильное впечатление, что он сказал своим прислужникам: «Вот так следует подходить к любому делу».
XIII
Каждое утро следует первым делом поклониться своему господину и родителям, а затем божествам-покровителям и буддам-хранителям. Если на первое место поставить своего господина, то родители возрадуются, а боги и будды отнесутся к этому с одобрением. Для воина не существует иных мыслей, кроме мыслей о своем господине. Если решить это для себя раз и навсегда, то будешь думать только о своем господине и не оставишь его ни на мгновение.
Так же женщина должна в первую очередь думать о своем муже, как он прежде всего думает о своем господине.
XIV
По словам некоего человека, несколько лет назад Мацугума Кёан рассказал следующую историю:
«В медицинской практике применяется разный подход к лечению в соответствии с ин и янь мужчин и женщин. Пульс у мужчин и женщин также должен отличаться. Однако за последние пятьдесят лет пульс мужчин стал таким же, как и у женщин. Заметив это, лекари при лечении глазных болезнен стали применять женское лечение к мужчинам и обнаружили, что оно помогает. Когда я наблюдал применение к мужчинам мужского лечения, результатов не было. Так я узнал, что дух мужчин ослабел и что они стали такими же, как женщины, и что мир движется к своему завершению. Поскольку я сам был тому свидетелем и сомнений быть не могло, то я сохранил это в тайне».
Если, принимая во внимание приведенный рассказ, посмотреть на современных мужчин то тех, о ком можно подумать, что они имеют женский пульс, действительно множество, а те, кто кажется настоящими мужчинами, встречаются редко. Поэтому, приложив некоторые усилия, можно было бы легко одержать верх над многими. То, что найдется мало мужчин, которые хорошо умеют отсекать голову, — это еще одно доказательство того что мужская храбрость ослабела. А когда речь идет о кайсяку, наш век стал веком мужчин осторожных и умеющих находить ловкие оправдания. Сорок или пятьдесят лет назад, когда такие испытания, как матануки, считались проявлением мужественности, мужчина не стал бы показывать своим товарищам гладкое бедро, не покрытое шрамами, и поэтому пронзил бы его сам.
Мужское дело всегда связано с кровью. В наше время это считается глупым, дела хитроумно разрешаются с помощью одних только слов, а от работы, которая требует усилий, стараются увильнуть. Я бы хотел, чтобы молодые люди имели об этом некоторое понятие.
XV
Священник Таннэн говаривал: «Люди не могут прийти к пониманию, потому что священники учат лишь постулату «мунэн мусин». То, что называется «мунэн мусин», — это сознание чистое и ничем не замутненное». Это интересно.
Господин Санэнори сказал: «В пределах одного вздоха, где нет места ошибке, проходит Путь». Если это так, тогда Путь один. Но никто не может ясно осознать это сразу.
Ясность — это то, чего нельзя достичь иначе, кроме как настойчивым и кропотливым
трудом.
XVI
Нет ничего, за что бы мы должны быть так же благодарны, как за последнюю строку одного стихотворения: « Когда твое собственное сердце спросит». К ней, вероятно, следует относиться так же, как к нэмбуцу, и раньше эта строка была на устах у многих
людей.
В последнее время люди, которых называют «умными», нахватавшись поверхностных знании, лишь вводят в заблуждение других. По этой причине они хуже людей недалеких. Недалекий человек непосредственен. Если заглянуть в глубину его сердца сквозь призму приведённой выше фразы, в нем не окажется потайных мест. Это хорошая проверка. Следует быть готовым, чтобы не испытать стыда, когда твое сердце спросит.
XVIII
Бороться с несправедливостью и отстаивать правоту — трудная вещь. Более того, если будешь думать, что быть праведным — это то, к чему нужно стремиться, и делать для этого все, что в твоих силах, то, наоборот, наделаешь множество ошибок. Путь летит в более высоких пределах, нежели праведность. В этом очень трудно убедиться, но в этом заключается высшая мудрость. С высоты этой точки зрения такие вещи, как праведность, кажутся довольно мелкими. Если человек сам этого не понимает, узнать этого нельзя. Однако есть способ выйти на этот Путь, даже если человек сам не может его найти. Он обретается в разговорах с другими людьми. Даже тот, кто не обрел путь, видит других со стороны. Как говорят те, кто играет в го: «Наблюдающий со стороны имеет восемь глаз». Выражение: «Мысль за мыслью мы осознаем наши собственные ошибки» в обсуждениях с другими. Слушать старинные предания и читать книги нужно для того, чтобы освободиться от предвзятости собственных представлении и опереться на представления древних.
XIX
Некий мастер на склоне лет сказал следующее:
«В человеческой жизни существуют различные этапы в постижении знания. На самом нижнем этапе человек учится, но из этого ничего не выходит, и он полагает, что и сам он, и другие ничего не умеют. На этом этапе он ничего не стоит. На среднем этапе он все еще бесполезен, но ощущает собственные недостатки и также способен видеть недостатки других. На следующем этапе он гордится своими способностями, он радуется похвале других и сожалеет о недостатке способностей у своих товарищей. Этот человек ценен. На высшем этапе человек выглядит так, словно ничего не знает».
Таковы этапы в общем. Но существует один еще более высокий этап, и он превосходит все остальные. Человек осознает бесконечность проникновения в глубины избранного Пути и никогда не думает, что добился совершенства. Он действительно знает свои недостатки и никогда в жизни не думает, что он добился успеха. Он лишен гордости и лишь смиренно постигает Путь до конца. Говорят, что господин Ягю однажды заметил: «Я не знаю способа победить других, но лишь способ победить себя».
В течение всей своей жизни каждый день продвигайся вперед, становясь более умелым, чем вчера, более умелым, чем сегодня. Этот Путь никогда не заканчивается.
XX
Среди изречений, начертанных на стене комнаты господина Наосигэ, было и такое: «К делам большой важности следует относиться легко». Господин Иттэй заметил по этому поводу: «К делам маловажным следует относиться серьезно». Среди дел человека врядли найдется более двух или трех, которые можно отнести к делам большом важности. Если поразмыслить над ними некоторое время, можно найти решение. Все это говорит о том, что все нужно обдумывать заранее, а когда наступит время, использовать готовое решение. Когда возникает какая-то ситуация, разрешить ее нелегко, если нет готового решения, и нет уверенности в том, что ты поступишь правильно. Однако если все продумано заранее, то ты можешь использовать изречение: «К делам большой важности следует подходить легко» в качестве руководства к действию.
XXI
Некий человек провел несколько лет на службе в Осаке и затем вернулся домой. Когда он появился, все испытали неловкость, и этот человек оказался в нелепом положении, потому что говорил на диалекте, который используется в округе Камигата. Отсюда следует, что, когда человек проводит долгое время в Эдо или в округе Камигата, ему лучше использовать свой родной диалект даже чаще, чем обычно.
[Когда речь идет о более далеких областях], естественно, что на человека влияют различные факторы. Но пошло и глупо смотреть свысока на то, что принято в твоей местности, задирать нос или хотя бы в небольшой степени поддаваться влиянию традиций и обычаев других мест и допускать мысль о том, чтобы отказаться от своих. В том, что обычаи твоей родины просты и незамысловаты, заключается их великая ценность. Подражать другим — это просто притворство.
Некий человек сказал священнику Сюнгаку: «У секты Сутры Лотоса дурная слава, потому что она вызывает у людей страх».
Сюнгаку ответил: «Именно из-за того, что она внушает страх, эта секта и является сектой Сутры Лотоса. Если бы у нее была другая слава, то это была бы совсем другая секта». Это здравая мысль.
XXII
Когда проходил совет по поводу назначения на новую должность одного человека, члены совета уже готовы были принять решение, что назначать его не стоит, поскольку ранее он участвовал в пьяной потасовке. Однако кто-то заметил: «Если бы мы отвергали любого, кто однажды совершал ошибку, то, вероятно, у нас бы вообще не было полезных людей. Человек, который однажды оступился, будет вести себя намного благоразумнее
и принесет пользу, потому что испытал раскаяние. Я считаю, что его следует назначить на эту должность».
Затем еще кто-то спросил: «Вы поручитесь за него?»
Человек ответил: «Разумеется, поручусь».
Остальные спросили: «А как вы обоснуете свое поручительство?»
И он ответил: «Я могу поручиться за него, исходя из того факта, что это человек, который однажды совершил ошибку. Человек, который ни разу не ошибался,— опасен». После этих слов того человека назначили на должность.
XXIII
Во время обсуждения приговора Накано Кадзума предложил назначить наказание на один порядок мягче, чем было положено. Такая мудрость была присуща лишь ему. В то время, хотя присутствовало еще несколько человек, если бы не Кадзума, никто бы и рта не раскрыл. Поэтому его называют Мастером Начала и Мастером Двадцати пяти дней.
XXIV
Некий человек навлек на себя позор, поскольку не отомстил. Чтобы отомстить, нужно просто ворваться в жилище обидчика и умереть от меча. В этом нет ничего постыдного. Пока будешь раздумывать о том, что ты должен обязательно прикончить обидчика, время уйдет. Пока будешь раздумывать, сколько у врага людей, время не остановит свой ход, и в конце концов ты откажешься от этой мысли.
Пусть у врага тысячи людей, ты выполнишь свой долг, если выступишь против них, исполненный твердой решимости изрубить их всех, от первого до последнего. Ты выполнишь большую часть этой задачи.
Что касается ночного нападения ронинов господина Асано, то их ошибкой было то, что они не совершили сэппуку в Сэнгакудзи, поскольку между убийством их господина и возмездием за его смерть прошло слишком много времени. Если бы господин Кира в течение этого периода успел умереть своей смертью, это было бы чрезвычайно прискорбно. Поскольку людям из округа Камигата присуща глубокая мудрость, у них хорошо получаются достойные похвалы действия, однако же они не умеют действовать, повинуясь требованиям момента, как поступили участника схватки в Нагасаки.
Хотя не ко всему нужно подходить с подобных позиций, я упоминаю об этом в своем исследовании Пути самурая. Когда наступает момент, нет времени для раздумий. И если ты не разузнал все заранее и не принял решение, чаще всего тебя ждет бесславие. Чтение книг и беседы с людьми нужны для того, чтобы заранее подготовиться к возможному развитию событий.
Прежде всего Путь самурая должен заключаться в осознании того, что ты не знаешь, что случится в следующее мгновение, и в денном и нощном выяснении каждой возможности. Победа и поражение — это вопрос временных обстоятельств. Чтобы избежать позора, нужно выбрать иной путь — смерть.
Даже если поражение кажется неизбежным, мсти. Ни мудрость, ни опыт не имеют к этому отношения. Настоящий мужчина не думает о победе или поражении. Он безрассудно бросается вперед — навстречу неизбежной смерти. Поступая так, ты очнешься от своих грез.
XXVI
Был один человек, который говорил: «У такого-то вспыльчивый нрав, но вот что я высказал ему прямо а лицо...» Такие вещи говорить не подобает, и произнес он это только лишь потому, что хотел, чтобы о нем пошла слава как о грубияне. Это был довольно низкий поступок, свидетельствующий о том, что он все еще не повзрослел. Самурай вызывает восхищение именно потому, что у него хорошие манеры. Подобные разговоры о других людях сродни перебранке копьеносцев из низшего сословия. Это пошло.
XXVII
Нехорошо удовлетворяться достигнутым пониманием. Ошибается тот, кто прилагает усилия, получает некоторое представление и на этом останавливается. Сначала нужно приложить большие усилия, для того чтобы не оставалось сомнений в том, что ты усвоил основы; затем потрудиться, чтобы они принесли плоды,— и этот процесс не прекращается в течение всей твоей жизни. Не полагайся на ту степень понимания, которая открылась тебе. Просто повторяй про себя: «Этого недостаточно».
Человеку следует в течение всей своей жизни искать, как лучше всего следовать Пути. И нужно учиться, настроившись на работу, ничего не оставляя без внимания. Так обретается Путь.
XXVIII
Следующее взято из записанных изречении Ямамото Дзинэмона:
«Если ты можешь понять одно дело, ты поймешь восемь.
Неестественный смех свидетельствует об отсутствии самоуважения у мужчины и распутстве у женщины.
В дружеском разговоре или в официальной беседе следует смотреть собеседнику в глаза. Вежливое приветствие предназначено только для начала беседы. Говорить, потупив взор, — значит проявлять невнимание.
Невежливо расхаживать с руками, засунутыми в разрезы по бокам хакама.
После чтения книг и подобных вещей лучше всего сжечь их или выбросить. Говорят, что чтение книг — это занятие для императорского двора, но предназначение самурая из клана Накано — в том, чтобы крепко держать в руке дубовый посох, проявляя себя в ратных делах.
Самурай без отряда и без лошади – это вовсе не самурай.
Кусэмоно – это человек, на которого можно положиться.
Говорят, что следует каждый день вставать в четыре утра, мыться и приводить в порядок волосы; есть, котла солнце встает, и ложиться спать, когда темнеет.
Самурай воспользуется зубочисткой, даже если он не ел. Изнутри — шкура собаки, снаружи — шкура тигра».
XXIX
Как следует отвечать, если задают такой вопрос: «Что важно для человека с точки зрения цели и дисциплины?» Во-первых, скажем так: «Обрести такое состояние сознания, которое в данный момент чисто и ничем не замутнено». Как правило, люди выглядят подавленными. Когда у человека чистое и незамутненное сознание, у него жизнерадостное выражение лица. Когда человек занимается делами, им движет то, что исходит из его сердца. В отношении господина — это преданность; в отношении родителей — сыновнее почитание; в ратных делах — храбрость, и, кроме того, что-то, относящееся ко всему окружающему миру.
Раскрыть это в себе чрезвычайно трудно. Но и потом трудно поддерживать это состояние постоянно. Нет ничего вне мысля о текущем мгновении.
XXX
Пятьдесят - шестьдесят лет назад самураи каждое утро принимали ванну, брили лоб, смазывали волосы специальной жидкостью, стригли ногти на руках и ногах, натирая их пемзой и затем кислицей, и, независимо от обстоятельств, уделяли внимание своему внешнему виду. Не стоит и говорить о том, что все их оружие и доспехи протирались, смазывались, натирались до блеска и содержались в порядке.
Хотя может показаться, что специальная забота о своем внешнем виде похожа на бахвальство, это не имеет никакого отношения к стремлению произвести впечатление. Даже если ты знаешь, что сегодня можешь погибнуть, и полон твердой решимости встретить неминуемую смерть, если ты встретишь смерть, имея неподобающий внешний вид, то тем самым покажешь, что не подготовился заранее. Враги отнесутся к тебе с презрением и сочтут тебя неопрятным. По этой причине говорят, что как старые, так и молодые должны следить за своим внешним видом.
Хота можно скакать, что это дело хлопотливое и отнимает много времени, призвание самурая заключается в подобных вещах. Это не пустая трата времени и не хлопотливое
занятие. Нет ничего позорного в том, что ты постоянно укрепляешь в себе решимость погибнуть в бою, намеренно внушая себе мысль, что ты уже умер, делаешь свое дело и исполняешь воинский долг. Но, когда наступит время, ты покроешь себя позором, если не будешь постоянно осознавать это, даже во сне, а проводить дни станешь, преследуя своекорыстные интересы и потворствуя своим желаниям. И если ты думаешь, что здесь нет ничего позорного, и считаешь, что главное — это твое собственное благополучие, то твои распутные и неучтивые действия достойны лишь сожаления.
Человек, который не укрепился в решимости неизбежно умереть, обрекает себя на недостойную смерть. Но если человек заранее принял решение встретить смерть, как можно его презирать? Следует быть особенно внимательным в этом отношении.
Кроме того, за последние тридцать лет обычаи изменились. В наши дни, когда молодые самураи собираются вместе, они говорят только о денежных вопросах, прибылях и убытках, тайных стилях одежды или о любовных похождениях. Обычаи распадаются на части. Можно сказать, что раньше, когда человек достигал возраста двадцати трех лет в его сердце не было места презренным мыслям, и поэтому никто не говорил о подобных вещах. Если человек постарше случайно произносил нечто подобное, он считал это чем-то вроде оскорбления. Этот новый обычай, вероятно, появился, потому что люди придают большое значение тому, насколько привлекательными они выглядят в глазах окружающих, и ведению домашнего хозяйства. Каких вершин смог бы достичь человек, если бы у него не было заносчивости в отношении его места в обществе!
Как ужасно, что сегодняшние молодые люди расчетливы и так кичатся своим имуществом. Людям с расчетливыми сердцами недостает чувства долга. А тот, кто не имеет чувства долга, не уважает себя.
XXXI
По словам господина Иттэя, даже неважный писец добьется успеха в искусстве каллиграфии, если будет практиковаться, используя в качестве образца красиво написанный документ, и, прилагая старание, стремиться его воссоздать. Слуга также сможет достичь успеха, если возьмет за образец хорошего слугу.
Однако в наше время нельзя найти образец хорошего слуги. Поэтому было бы хорошо создать такой образец и учиться на нем. Чтобы сделать это, следует посмотреть на различных людей и взять у каждого человека только его лучшее качество. Например, у одного — вежливость, у другого — храбрость, у третьего — правильную манеру ведения беседы, у четвертого — правильное поведение, и у пятого — уравновешенность. Так получится образец.
Что касается искусств, то часто ученики не перенимают хорошие качества своего учителя, но берут у него только плохое. Так поступать не годится. Есть люди, которые обладают хорошими манерами, но лишены искренности. При подражании подобным людям очень легко не обратить внимание на их вежливость и перенять только отсутствие искренности. А если человек постигнет чьи-то хорошие стороны, у него будет образец, по которому можно научиться всему.
XXXII
Если тебе поручено доставить какое-то важное письмо или другой документ, крепко держи его в руке и ни на секунду не выпускай, но передай непосредственно получателю.
XXXIII
Слуга — это человек, который не отвлекается ни на секунду двадцать четыре часа в сутки, когда он находится в присутствии своего господина или в присутствии других людей. Если человек небрежен во время отдыха, люди посчитают, что он человек несобранный.
История
Самурайская мораль сформировалась в общих чертах одновременно с системой сёгуната, однако основы её существовали задолго до этого времени. Нитобэ Инадзо выделял в качестве основных источников бусидо буддизм и синтоизм, а также учения Конфуция и Мэн-цзы. И действительно, буддизм и конфуцианство, пришедшие в Японию из Китая вместе с его культурой, имели большой успех у аристократии и быстро распространились среди самурайства. То, чего не доставало самураям в канонах буддизма и конфуцианства, в изобилии было в синтоизме.
Наиболее важными доктринами, которые бусидо почерпнуло из синтоизма — древней религии японцев, представлявшей собой сочетание культа природы, предков, веры в магию, существование души и духов в окружающих человека вещах и предметах, любви к стране и государю. Заимствования из синтоизма, которые восприняло бусидо, были объединены в два понятия: патриотизма и верноподданичества.
Особенно сильное влияние на бусидо оказал буддизм махаянистского направления, проникший в Японию в 522 г. Многие философские истины буддизма наиболее полно отвечали потребностям и интересам самураев. При этом популярнейшей сектой буддизма была «дзен», монахи которой внесли значительный вклад в дело развития бусидо.
При правлении Токугавы Иэясу было составлено «Уложение о самурайских родах» («Букэ сё хатто»), определявшее нормы поведения самурая на службе и в личной жизни. Вторым сочинением, посвящённым воспеванию догматов бусидо, было житийное описание подвигов князя Такэда Сингэна в двадцати томах, авторство которого разделили Косака Дандзё Нобумаса и Обата Кагэнори. Несколько позднее появился труд Дайдодзи Юдзана (1639—1730) «Начальные основы воинских искусств» («Будо сёсин сю»). И наконец, в 1716 г. вышли 11 томов книги «Сокрытое в листве» («Хагакурэ»), ставшей «священным писанием» буси. Это любопытное произведение принадлежало Ямамото Цунетомо, монаху, а в прошлом самураю клана Сага на южном острове Кюсю. После смерти своего господина, даймё Набэсима Наосигэ, которому он верно служил десять лет, Ямамото принял постриг и всю оставшуюся жизнь посвятил обобщению догматов самурайской чести.
Отличия от рыцарского кодекса чести.
Иногда люди, не разбирающиеся в японской культуре и истории, напрямую переносят свои представления о рыцарском кодексе чести на бусидо. Однако в силу культурных различий это не верно. Например, поступок, с точки зрения рыцарского кодекса чести рассматривающийся как хорошая воспитанность, с точки зрения бусидо может рассматриваться как лицемерие. Просьба дать «честное слово» рассматривалась бы японским воином как личное оскорбление, так как бусидо запрещало лгать и не исполнять данных обещаний. В то же время, с точки зрения бусидо, воин всегда должен быть готов к бою, и потому неожиданное нападение на ненападающего противника с использованием иай-дзюцу соответствует бусидо, однако с точки зрения рыцарского кодекса чести подобное нападение считается бесчестным. Следует также отметить, что нападение с использованием иай-дзюцу могло быть и на нейтрально настроенного человека, в случае исключительной наглости последнего, причём сам факт начала нападения считался в таком случае объявлением войны. Истинный самурай, отправляясь в поход, давал три обета: забыть навеки свой дом, забыть о жене и детях, забыть о собственной жизни.
Первая глава
I
Хотя само собой разумеется, что самурай должен помнить о Пути самурая, похоже, все мы нерадивы. И поэтому, если бы кого-нибудь спросили: «В чем истинный смысл Пути самурая?», мало кто смог бы сразу ответить на этот вопрос. Причина в том, что нет готового заранее ответа. Отсюда можно судить о том, что человек не помнит о Пути самурая. Нерадивость непростительна.
II
Путь самурая обретается в смерти. Когда для выбора имеются два пути, существует лишь быстрый и единственный выход — смерть. Это не особенно трудно. Будь тверд в своей решимости и иди вперед. Рассуждения о том, что умереть, не достигнув своей цели, значит умереть собачьей смертью,— это досужая болтовня себялюбивых людей. Когда ты стоишь перед необходимостью выбрать жизнь или смерть, то достигнешь ты своей цели или нет, уже не важно.
Каждый из нас хочет жить. И по большей части мы строим свои рассуждения в соответствии с нашими предпочтениями. Но не добиться своей цели и продолжать жить — это трусость. Здесь нельзя ошибиться. Умереть, не достигнув цели, — это действительно собачья смерть и фанатизм. Но в этом нет бесчестья. В этом суть Пути самурая. Если, укрепляя свое сердце решимостью каждое утро и каждый вечер, человек сможет жить так, словно тело его уже умерло, путь будет для него свободен. Вся его жизнь будет безупречна, и он добьется успеха на своем поприще.
III
Хороший слуга прежде всего думает о своем господине. Это высшая категория слуг. Если человек принадлежит к известному роду, история которого насчитывает не одно поколение, важно, чтобы он глубоко осознал долг перед своими предками, отдал своему господину тело и душу и искренне почитал его. Еще большая удача, если, ко всему прочему, человек обладает мудростью и талантом и умеет ими правильно пользоваться. Но даже человек, ни на что не пригодный и чрезвычайно неловкий, будет надежным слугой, если только в нем есть решимость искренне заботиться о своем господине. Само по себе наличие мудрости и таланта принесет лишь самую малую пользу.
IV
В соответствии со своей природой люди делятся на тех, чей разум быстр, и на тех, кому нужно время на то, чтобы собраться с мыслями и подумать. Если человек подходит к рассмотрению вопроса серьезно, не думает о своей выгоде и выполняет четыре обета самураев клана Набэсима, его посетит удивительная мудрость, независимо от достоинств или недостатков, которыми он наделен от природы.
Люди полагают, что могут разобраться в глубоких материях, если хорошенько над ними подумают, но они мыслят неправильно и ничего не добиваются, потому что размышления эти касаются лишь их собственных интересов.
Привычки глупца трудно превратит в самоотверженность. Однако когда возникает задача и нужно ее решить, то, если на время забыть о ней, укрепить в своем сердце решимость выполнить четыре обета и приложить усилия, не слишком отклонишься от своей цели.
V
По большей части мы действуем, полагаясь лишь на нашу собственную прозорливость, и вследствие этого мы стремимся к собственной выгоде, отворачиваемся от здравого смысла, и все идет не так, как следует. С точки зрения сторонних людей такой подход свидетельствует о своекорыстии, малодушии, узости мышления и приносит мало пользы. Когда человек не способен на истинное понимание, хорошо посоветоваться с кем-нибудь, кто обладает здравым смыслом. Советчик поступит так, как требует Путь, приняв решение после искренних и бескорыстных раздумий, поскольку лично его самого это не касается. Другие люди посчитают, что такой подход к решению вопросов имеет сильные корни. Решение, принятое с помощью других, можно уподобить большому дереву, которое имеет множестве корней. Разум одного человека подобен дереву, которое просто воткнули в землю.
VI
Мы узнаём о словах и деяниях людей былых времен для того, чтобы довериться их мудрости и не поддаться своекорыстию. Когда мы отказываемся от собственной предвзятости, следуем наставлениям древних и советуемся с другими людьми, все идет хорошо и удачно. Господин Кацусигэ почерпнул мудрость у господина Наосигэ. Об атом упомянуто а Оханасикикигаки. Мы должны быть благодарны ему за его заботу.
Был один человек, который взял к себе в услужение своих младших братье, и когда он посещал Эдо или район Камигата, то брал их с собой. Поскольку он ежедневно советовался с ними как по личным, так и общественным делам, то, как рассказывают, он ни разу не потерпел неудачи.
VII
Сагара Кюма полностью отдался служению своему господину и служил ему так, словно его собственное тело уже было мертво. Таких найдется один человек на тысячу.
Однажды в поместье Мидоугаэ господина Сакё проходила важная встреча, и Кюме было приказано совершить сэппуку. В то время в Осаке на третьем этаже загородной резиденции господина Таку Нуи располагалась чайная комната. Кюма снял это помещение и, собрав простолюдинов, устроил кукольное представление. При этом он сам управлял одной из кукол и вместе с остальными пил и веселился день и ночь напролет. Поскольку окна выходили на поместье господина Сакё, своими действиями Кюма причинил большие неудобства. Задумав это и приводя свою затею в исполнение, он благородно думал лишь о своем хозяине и был полон решимости совершить сэппуку
VIII
Быть слугой — это не что иное, как следовать за своим господином, доверяя ему решать, что хорошо и что плохо, и отрекаясь от собственных интересов. Если найдется всего два или три человека подобного рода, владению господина ничто не грозит.
Если посмотреть на мир, когда все идет так, как следует, то можно увидеть много людей, которые оказываются полезными своей мудростью, интуицией и ловкостью. Однако, если господин удалится от дел или предпочтет жизнь в уединении, найдется много людей, которые быстро отвернутся от него и поспешат втереться в доверие к тому, кто в этот момент находится на вершине славы. О таком даже неприятно думать. И люди высокого звания, и те, кто занимает низкое положение, умудренные и опытные, полагают, что именно они работают так, как это надлежит делать; но, когда доходит до того, чтобы отдать свою жизнь за своего господина, у всех начинают дрожать колени. Это довольно стыдно. Тот факт, что в такие времена бесполезным человек часто становится воином, которому нет равных, объясняется тем, что он уже давно отдал свою жизнь своему господину и стал с ним единым целым. Пример тому был, когда умер Мицусигэ. Я оказался его единственным преданным слугой. Остальные не последовали моему примеру. Надменные, самоуверенные аристократы всегда отворачиваются от человека, как только смерть закрывает его глаза. Говорят, что в отношениях между господином и слугою, связанных обязательством, важна преданность. Хотя может показаться, что сохранить преданность — это недостижимая вещь, на самом деле она перед глазами. Осознав это однажды, в тот же миг станешь отличным слугой.
IX
Высказывать человеку свое мнение и исправлять его ошибки очень важно. В этом проявляется сострадание, а если речь идет о служении, то сострадание стоит на первом месте. Однако правильно его выказать исключительно трудно. Выявить хорошие и плохие стороны человека легко, и высказывать касательно их свое мнение — тоже легко. В основном люди думают, что они проявляют доброту, говоря веши, которые другие полагают безвкусными или удобными для произнесения вслух. Но если их слова не находят должного отклика, они думают, что больше ничего сделать нельзя. Это никому
не нужно. Так поступать — это все равно что навлечь на человека позор, подло его оклеветав. Это делается лишь для того, чтобы облегчить свою душу.
Чтобы высказать человеку свое мнение, сперва следует хорошенько взвесить: в настроении ли этот человек его воспринять. Следует познакомиться с ним поближе и удостовериться в том, что он постоянно доверяет твоему слову. Касаясь дорогих для него предметов, ищи лучший способ высказать свое мнение и быть понятым. Оцени обстоятельства и реши, лучше ли это сделать в письме или при прощании. Похвали хорошие стороны и используй все возможности, чтобы ободрить его, например, расскажи о своих недостатках, в то же время не касаясь его собственных, но так, чтобы мысль о них пришла ему в голову. Вкушай эту мысль постепенно, пусть она проникает в него, как вода, которой он время от времени освежает свои рот, и тогда твой совет поможет ему исправить недостатки.
Это чрезвычайно трудно. Если недостаток человека превратился в привычку, которая укоренялась в нем на протяжении нескольких лет, то, по большому счету, его уже вряд ли исправишь. Я убедился в этом на собственном опыте. Делиться своими мыслями со всеми своими товарищами, помогать им исправлять их недостатки и выслушивать их мнение, чтобы исправить свои, действовать как единое целое, стремясь быть полезным своему господину, — в этом проявляется сострадание слуги. Разве, опозорив человека, можно ожидать, что тем самым сделаешь его лучше?
X
Зевать в присутствии других людей — это дурной тон. Если у человека возникает неожиданное желание зевнуть, ему следует потереть лоб, проводя пальцами от переносицы вверх, и это желание пропадет. Если это не поможет, то можно провести языком по губам, не разжимая рта, или же незаметно зевнуть, прикрывшись рукавом. То же самое относится и к чиханью. Человек, чихающий на людях, выглядит глупо. Кроме этого, есть и другие вещи, в отношении которых следует проявлять осторожность и такт.
XI
Когда некий человек говорил о том, что нужно с большим вниманием следить за тем, кто и как расходует средства, кто-то заметил, что ничего хорошего из этого не выйдет.
Известно, что рыба не будет жить в слишком прозрачной воде. Но если поверхность воды покрыта ряской или другими подобными растениями, то водоем будет изобиловать рыбой, которая сможет прятаться в их тени. Таким же образом более низкие сословия будут жить в безмятежности, если на некоторые вещи смотреть сквозь пальцы или пропускать их мимо ушей. Этот факт следует принимать во внимание при оценке людского поведения.
XII
Однажды, когда господин Мицусигэ был маленьким мальчиком и должен был отвечать урок священнику Каёну, то позвал других детей и прислужников Каёна и сказал: «Пожалуйста, подойдите сюда и послушайте. Трудно читать вслух, если тебя почти никто не слушает». Это произвело на священника такое сильное впечатление, что он сказал своим прислужникам: «Вот так следует подходить к любому делу».
XIII
Каждое утро следует первым делом поклониться своему господину и родителям, а затем божествам-покровителям и буддам-хранителям. Если на первое место поставить своего господина, то родители возрадуются, а боги и будды отнесутся к этому с одобрением. Для воина не существует иных мыслей, кроме мыслей о своем господине. Если решить это для себя раз и навсегда, то будешь думать только о своем господине и не оставишь его ни на мгновение.
Так же женщина должна в первую очередь думать о своем муже, как он прежде всего думает о своем господине.
XIV
По словам некоего человека, несколько лет назад Мацугума Кёан рассказал следующую историю:
«В медицинской практике применяется разный подход к лечению в соответствии с ин и янь мужчин и женщин. Пульс у мужчин и женщин также должен отличаться. Однако за последние пятьдесят лет пульс мужчин стал таким же, как и у женщин. Заметив это, лекари при лечении глазных болезнен стали применять женское лечение к мужчинам и обнаружили, что оно помогает. Когда я наблюдал применение к мужчинам мужского лечения, результатов не было. Так я узнал, что дух мужчин ослабел и что они стали такими же, как женщины, и что мир движется к своему завершению. Поскольку я сам был тому свидетелем и сомнений быть не могло, то я сохранил это в тайне».
Если, принимая во внимание приведенный рассказ, посмотреть на современных мужчин то тех, о ком можно подумать, что они имеют женский пульс, действительно множество, а те, кто кажется настоящими мужчинами, встречаются редко. Поэтому, приложив некоторые усилия, можно было бы легко одержать верх над многими. То, что найдется мало мужчин, которые хорошо умеют отсекать голову, — это еще одно доказательство того что мужская храбрость ослабела. А когда речь идет о кайсяку, наш век стал веком мужчин осторожных и умеющих находить ловкие оправдания. Сорок или пятьдесят лет назад, когда такие испытания, как матануки, считались проявлением мужественности, мужчина не стал бы показывать своим товарищам гладкое бедро, не покрытое шрамами, и поэтому пронзил бы его сам.
Мужское дело всегда связано с кровью. В наше время это считается глупым, дела хитроумно разрешаются с помощью одних только слов, а от работы, которая требует усилий, стараются увильнуть. Я бы хотел, чтобы молодые люди имели об этом некоторое понятие.
XV
Священник Таннэн говаривал: «Люди не могут прийти к пониманию, потому что священники учат лишь постулату «мунэн мусин». То, что называется «мунэн мусин», — это сознание чистое и ничем не замутненное». Это интересно.
Господин Санэнори сказал: «В пределах одного вздоха, где нет места ошибке, проходит Путь». Если это так, тогда Путь один. Но никто не может ясно осознать это сразу.
Ясность — это то, чего нельзя достичь иначе, кроме как настойчивым и кропотливым
трудом.
XVI
Нет ничего, за что бы мы должны быть так же благодарны, как за последнюю строку одного стихотворения: « Когда твое собственное сердце спросит». К ней, вероятно, следует относиться так же, как к нэмбуцу, и раньше эта строка была на устах у многих
людей.
В последнее время люди, которых называют «умными», нахватавшись поверхностных знании, лишь вводят в заблуждение других. По этой причине они хуже людей недалеких. Недалекий человек непосредственен. Если заглянуть в глубину его сердца сквозь призму приведённой выше фразы, в нем не окажется потайных мест. Это хорошая проверка. Следует быть готовым, чтобы не испытать стыда, когда твое сердце спросит.
XVIII
Бороться с несправедливостью и отстаивать правоту — трудная вещь. Более того, если будешь думать, что быть праведным — это то, к чему нужно стремиться, и делать для этого все, что в твоих силах, то, наоборот, наделаешь множество ошибок. Путь летит в более высоких пределах, нежели праведность. В этом очень трудно убедиться, но в этом заключается высшая мудрость. С высоты этой точки зрения такие вещи, как праведность, кажутся довольно мелкими. Если человек сам этого не понимает, узнать этого нельзя. Однако есть способ выйти на этот Путь, даже если человек сам не может его найти. Он обретается в разговорах с другими людьми. Даже тот, кто не обрел путь, видит других со стороны. Как говорят те, кто играет в го: «Наблюдающий со стороны имеет восемь глаз». Выражение: «Мысль за мыслью мы осознаем наши собственные ошибки» в обсуждениях с другими. Слушать старинные предания и читать книги нужно для того, чтобы освободиться от предвзятости собственных представлении и опереться на представления древних.
XIX
Некий мастер на склоне лет сказал следующее:
«В человеческой жизни существуют различные этапы в постижении знания. На самом нижнем этапе человек учится, но из этого ничего не выходит, и он полагает, что и сам он, и другие ничего не умеют. На этом этапе он ничего не стоит. На среднем этапе он все еще бесполезен, но ощущает собственные недостатки и также способен видеть недостатки других. На следующем этапе он гордится своими способностями, он радуется похвале других и сожалеет о недостатке способностей у своих товарищей. Этот человек ценен. На высшем этапе человек выглядит так, словно ничего не знает».
Таковы этапы в общем. Но существует один еще более высокий этап, и он превосходит все остальные. Человек осознает бесконечность проникновения в глубины избранного Пути и никогда не думает, что добился совершенства. Он действительно знает свои недостатки и никогда в жизни не думает, что он добился успеха. Он лишен гордости и лишь смиренно постигает Путь до конца. Говорят, что господин Ягю однажды заметил: «Я не знаю способа победить других, но лишь способ победить себя».
В течение всей своей жизни каждый день продвигайся вперед, становясь более умелым, чем вчера, более умелым, чем сегодня. Этот Путь никогда не заканчивается.
XX
Среди изречений, начертанных на стене комнаты господина Наосигэ, было и такое: «К делам большой важности следует относиться легко». Господин Иттэй заметил по этому поводу: «К делам маловажным следует относиться серьезно». Среди дел человека врядли найдется более двух или трех, которые можно отнести к делам большом важности. Если поразмыслить над ними некоторое время, можно найти решение. Все это говорит о том, что все нужно обдумывать заранее, а когда наступит время, использовать готовое решение. Когда возникает какая-то ситуация, разрешить ее нелегко, если нет готового решения, и нет уверенности в том, что ты поступишь правильно. Однако если все продумано заранее, то ты можешь использовать изречение: «К делам большой важности следует подходить легко» в качестве руководства к действию.
XXI
Некий человек провел несколько лет на службе в Осаке и затем вернулся домой. Когда он появился, все испытали неловкость, и этот человек оказался в нелепом положении, потому что говорил на диалекте, который используется в округе Камигата. Отсюда следует, что, когда человек проводит долгое время в Эдо или в округе Камигата, ему лучше использовать свой родной диалект даже чаще, чем обычно.
[Когда речь идет о более далеких областях], естественно, что на человека влияют различные факторы. Но пошло и глупо смотреть свысока на то, что принято в твоей местности, задирать нос или хотя бы в небольшой степени поддаваться влиянию традиций и обычаев других мест и допускать мысль о том, чтобы отказаться от своих. В том, что обычаи твоей родины просты и незамысловаты, заключается их великая ценность. Подражать другим — это просто притворство.
Некий человек сказал священнику Сюнгаку: «У секты Сутры Лотоса дурная слава, потому что она вызывает у людей страх».
Сюнгаку ответил: «Именно из-за того, что она внушает страх, эта секта и является сектой Сутры Лотоса. Если бы у нее была другая слава, то это была бы совсем другая секта». Это здравая мысль.
XXII
Когда проходил совет по поводу назначения на новую должность одного человека, члены совета уже готовы были принять решение, что назначать его не стоит, поскольку ранее он участвовал в пьяной потасовке. Однако кто-то заметил: «Если бы мы отвергали любого, кто однажды совершал ошибку, то, вероятно, у нас бы вообще не было полезных людей. Человек, который однажды оступился, будет вести себя намного благоразумнее
и принесет пользу, потому что испытал раскаяние. Я считаю, что его следует назначить на эту должность».
Затем еще кто-то спросил: «Вы поручитесь за него?»
Человек ответил: «Разумеется, поручусь».
Остальные спросили: «А как вы обоснуете свое поручительство?»
И он ответил: «Я могу поручиться за него, исходя из того факта, что это человек, который однажды совершил ошибку. Человек, который ни разу не ошибался,— опасен». После этих слов того человека назначили на должность.
XXIII
Во время обсуждения приговора Накано Кадзума предложил назначить наказание на один порядок мягче, чем было положено. Такая мудрость была присуща лишь ему. В то время, хотя присутствовало еще несколько человек, если бы не Кадзума, никто бы и рта не раскрыл. Поэтому его называют Мастером Начала и Мастером Двадцати пяти дней.
XXIV
Некий человек навлек на себя позор, поскольку не отомстил. Чтобы отомстить, нужно просто ворваться в жилище обидчика и умереть от меча. В этом нет ничего постыдного. Пока будешь раздумывать о том, что ты должен обязательно прикончить обидчика, время уйдет. Пока будешь раздумывать, сколько у врага людей, время не остановит свой ход, и в конце концов ты откажешься от этой мысли.
Пусть у врага тысячи людей, ты выполнишь свой долг, если выступишь против них, исполненный твердой решимости изрубить их всех, от первого до последнего. Ты выполнишь большую часть этой задачи.
Что касается ночного нападения ронинов господина Асано, то их ошибкой было то, что они не совершили сэппуку в Сэнгакудзи, поскольку между убийством их господина и возмездием за его смерть прошло слишком много времени. Если бы господин Кира в течение этого периода успел умереть своей смертью, это было бы чрезвычайно прискорбно. Поскольку людям из округа Камигата присуща глубокая мудрость, у них хорошо получаются достойные похвалы действия, однако же они не умеют действовать, повинуясь требованиям момента, как поступили участника схватки в Нагасаки.
Хотя не ко всему нужно подходить с подобных позиций, я упоминаю об этом в своем исследовании Пути самурая. Когда наступает момент, нет времени для раздумий. И если ты не разузнал все заранее и не принял решение, чаще всего тебя ждет бесславие. Чтение книг и беседы с людьми нужны для того, чтобы заранее подготовиться к возможному развитию событий.
Прежде всего Путь самурая должен заключаться в осознании того, что ты не знаешь, что случится в следующее мгновение, и в денном и нощном выяснении каждой возможности. Победа и поражение — это вопрос временных обстоятельств. Чтобы избежать позора, нужно выбрать иной путь — смерть.
Даже если поражение кажется неизбежным, мсти. Ни мудрость, ни опыт не имеют к этому отношения. Настоящий мужчина не думает о победе или поражении. Он безрассудно бросается вперед — навстречу неизбежной смерти. Поступая так, ты очнешься от своих грез.
XXVI
Был один человек, который говорил: «У такого-то вспыльчивый нрав, но вот что я высказал ему прямо а лицо...» Такие вещи говорить не подобает, и произнес он это только лишь потому, что хотел, чтобы о нем пошла слава как о грубияне. Это был довольно низкий поступок, свидетельствующий о том, что он все еще не повзрослел. Самурай вызывает восхищение именно потому, что у него хорошие манеры. Подобные разговоры о других людях сродни перебранке копьеносцев из низшего сословия. Это пошло.
XXVII
Нехорошо удовлетворяться достигнутым пониманием. Ошибается тот, кто прилагает усилия, получает некоторое представление и на этом останавливается. Сначала нужно приложить большие усилия, для того чтобы не оставалось сомнений в том, что ты усвоил основы; затем потрудиться, чтобы они принесли плоды,— и этот процесс не прекращается в течение всей твоей жизни. Не полагайся на ту степень понимания, которая открылась тебе. Просто повторяй про себя: «Этого недостаточно».
Человеку следует в течение всей своей жизни искать, как лучше всего следовать Пути. И нужно учиться, настроившись на работу, ничего не оставляя без внимания. Так обретается Путь.
XXVIII
Следующее взято из записанных изречении Ямамото Дзинэмона:
«Если ты можешь понять одно дело, ты поймешь восемь.
Неестественный смех свидетельствует об отсутствии самоуважения у мужчины и распутстве у женщины.
В дружеском разговоре или в официальной беседе следует смотреть собеседнику в глаза. Вежливое приветствие предназначено только для начала беседы. Говорить, потупив взор, — значит проявлять невнимание.
Невежливо расхаживать с руками, засунутыми в разрезы по бокам хакама.
После чтения книг и подобных вещей лучше всего сжечь их или выбросить. Говорят, что чтение книг — это занятие для императорского двора, но предназначение самурая из клана Накано — в том, чтобы крепко держать в руке дубовый посох, проявляя себя в ратных делах.
Самурай без отряда и без лошади – это вовсе не самурай.
Кусэмоно – это человек, на которого можно положиться.
Говорят, что следует каждый день вставать в четыре утра, мыться и приводить в порядок волосы; есть, котла солнце встает, и ложиться спать, когда темнеет.
Самурай воспользуется зубочисткой, даже если он не ел. Изнутри — шкура собаки, снаружи — шкура тигра».
XXIX
Как следует отвечать, если задают такой вопрос: «Что важно для человека с точки зрения цели и дисциплины?» Во-первых, скажем так: «Обрести такое состояние сознания, которое в данный момент чисто и ничем не замутнено». Как правило, люди выглядят подавленными. Когда у человека чистое и незамутненное сознание, у него жизнерадостное выражение лица. Когда человек занимается делами, им движет то, что исходит из его сердца. В отношении господина — это преданность; в отношении родителей — сыновнее почитание; в ратных делах — храбрость, и, кроме того, что-то, относящееся ко всему окружающему миру.
Раскрыть это в себе чрезвычайно трудно. Но и потом трудно поддерживать это состояние постоянно. Нет ничего вне мысля о текущем мгновении.
XXX
Пятьдесят - шестьдесят лет назад самураи каждое утро принимали ванну, брили лоб, смазывали волосы специальной жидкостью, стригли ногти на руках и ногах, натирая их пемзой и затем кислицей, и, независимо от обстоятельств, уделяли внимание своему внешнему виду. Не стоит и говорить о том, что все их оружие и доспехи протирались, смазывались, натирались до блеска и содержались в порядке.
Хотя может показаться, что специальная забота о своем внешнем виде похожа на бахвальство, это не имеет никакого отношения к стремлению произвести впечатление. Даже если ты знаешь, что сегодня можешь погибнуть, и полон твердой решимости встретить неминуемую смерть, если ты встретишь смерть, имея неподобающий внешний вид, то тем самым покажешь, что не подготовился заранее. Враги отнесутся к тебе с презрением и сочтут тебя неопрятным. По этой причине говорят, что как старые, так и молодые должны следить за своим внешним видом.
Хота можно скакать, что это дело хлопотливое и отнимает много времени, призвание самурая заключается в подобных вещах. Это не пустая трата времени и не хлопотливое
занятие. Нет ничего позорного в том, что ты постоянно укрепляешь в себе решимость погибнуть в бою, намеренно внушая себе мысль, что ты уже умер, делаешь свое дело и исполняешь воинский долг. Но, когда наступит время, ты покроешь себя позором, если не будешь постоянно осознавать это, даже во сне, а проводить дни станешь, преследуя своекорыстные интересы и потворствуя своим желаниям. И если ты думаешь, что здесь нет ничего позорного, и считаешь, что главное — это твое собственное благополучие, то твои распутные и неучтивые действия достойны лишь сожаления.
Человек, который не укрепился в решимости неизбежно умереть, обрекает себя на недостойную смерть. Но если человек заранее принял решение встретить смерть, как можно его презирать? Следует быть особенно внимательным в этом отношении.
Кроме того, за последние тридцать лет обычаи изменились. В наши дни, когда молодые самураи собираются вместе, они говорят только о денежных вопросах, прибылях и убытках, тайных стилях одежды или о любовных похождениях. Обычаи распадаются на части. Можно сказать, что раньше, когда человек достигал возраста двадцати трех лет в его сердце не было места презренным мыслям, и поэтому никто не говорил о подобных вещах. Если человек постарше случайно произносил нечто подобное, он считал это чем-то вроде оскорбления. Этот новый обычай, вероятно, появился, потому что люди придают большое значение тому, насколько привлекательными они выглядят в глазах окружающих, и ведению домашнего хозяйства. Каких вершин смог бы достичь человек, если бы у него не было заносчивости в отношении его места в обществе!
Как ужасно, что сегодняшние молодые люди расчетливы и так кичатся своим имуществом. Людям с расчетливыми сердцами недостает чувства долга. А тот, кто не имеет чувства долга, не уважает себя.
XXXI
По словам господина Иттэя, даже неважный писец добьется успеха в искусстве каллиграфии, если будет практиковаться, используя в качестве образца красиво написанный документ, и, прилагая старание, стремиться его воссоздать. Слуга также сможет достичь успеха, если возьмет за образец хорошего слугу.
Однако в наше время нельзя найти образец хорошего слуги. Поэтому было бы хорошо создать такой образец и учиться на нем. Чтобы сделать это, следует посмотреть на различных людей и взять у каждого человека только его лучшее качество. Например, у одного — вежливость, у другого — храбрость, у третьего — правильную манеру ведения беседы, у четвертого — правильное поведение, и у пятого — уравновешенность. Так получится образец.
Что касается искусств, то часто ученики не перенимают хорошие качества своего учителя, но берут у него только плохое. Так поступать не годится. Есть люди, которые обладают хорошими манерами, но лишены искренности. При подражании подобным людям очень легко не обратить внимание на их вежливость и перенять только отсутствие искренности. А если человек постигнет чьи-то хорошие стороны, у него будет образец, по которому можно научиться всему.
XXXII
Если тебе поручено доставить какое-то важное письмо или другой документ, крепко держи его в руке и ни на секунду не выпускай, но передай непосредственно получателю.
XXXIII
Слуга — это человек, который не отвлекается ни на секунду двадцать четыре часа в сутки, когда он находится в присутствии своего господина или в присутствии других людей. Если человек небрежен во время отдыха, люди посчитают, что он человек несобранный.
Re: Бусидо.Кодекс Бусидо.
Вторая глава
I
Говорят, что самурай должен стараться не злоупотреблять сакэ, избегать излишней горделивости и роскоши. Если ты несчастлив, то беспокоиться нечего, но если у тебя поднимается настроение, эти три вещи становятся опасными. Посмотрите, как ведут себя люди. Когда дела идут хорошо, недостойно человека кичиться своим благосостоянием и швыряться деньгами. Поэтому лучше, когда человек еще в молодости столкнется с несправедливостью судьбы, ибо, если он не испытает на себе трудностей, его характер не устоится. От того, кто, сталкиваясь с трудностями, опускает руки, пользы не будет.
II
При встречах с другими людьми надо быстро определить их характер и строить свое поведение соответственно. Особенное внимание следует проявлять при общении с людьми, которые любят поспорить. Говоря с таким человеком, нужно сначала уступить ему, а затем нанести ему поражение в споре с помощью более совершенной логики. Но делать это следует мягко и таким образом, чтобы у него не осталось чувства обиды. Здесь важен не только выбор слов, но и искренность намерений. Такой совет давал один священник в отношении общения с другими людьми.
III
Сны — это отголоски действительности. Когда мне иногда снится, что я погибаю в битве или совершаю сэппуку, то, если я подкрепляю себя мужеством, мое умонастроение в этом сне постепенно меняется.
Так было во сне, который я видел ночью двадцать седьмого дня пятого месяца.
IV
Если бы кто-то спросил, что такое быть самураем, можно было бы ответить так: «Самое главное — это отдаться служению своему господину и душой и телом. И если еще спросили 6ы, что важно, кроме этого, то ответ был бы таким: развивать свой ум, поощрять в себе человечность и укреплять храбрость. Обычному человеку может показаться, что обладать всеми этими добродетелями невозможно, но на самом деле достичь этого нетрудно. Чтобы развить свои ум, нужно всего лишь обмениваться мнениями с другими людьми. Отсюда рождается безграничная мудрость. Чтобы проявлять человечность, нужно делать все ради других, ставить себя на их место и учитывать в первую очередь их интересы. Мужество заключается в том, что ты сцепив зубы идешь вперед, не обращая внимания на обстоятельства. Все, что кажется более возвышенным, нежели эти три добродетели, знать необязательно.
Что же касается внешних аспектов, то стоит сказать о внешнем виде человека, о том, как он говорит и как пишет. И, поскольку все эти аспекты проявляются в повседневной жизни, они совершенствуются постоянной практикой, В основном их природу характеризует присутствие спокойной силы. Если человек достигнет совершенства в этих аспектах, тогда ему следует заняться изучением истории нашего края и его обычаев. После этого можно для разнообразия заняться различными искусствами. Если принять все это во внимание, то быть слугой просто. И в наши дни, если посмотреть на людей, которые приносят хоть какую-то пользу, можно заметить, что в них сочетаются все три внешних аспекта.
V
Некий священник сказал, что, если человек попытается перебраться через реку, не зная, где брод, а где омут, он погибнет в ее водах, даже не добравшись до другого берега и не выполнив поручения. Это то же самое, как когда человек стремится стать слугой, не зная ни обычаев своего времени, ни того, что нравится или не нравится его господину. Как следствие, он не принесет пользы, а лишь навредит самому себе. Пытаться втереться в доверие к господину недостойно. Нужно сначала оценить обстановку, получить некоторое представление о глубинах и отмелях, скрывающихся впереди, и приступать к работе, избегая того, что вызовет неудовольствие у господина.
VI
Если спрятать на своем теле несколько мешочков с сухой гвоздикой, ты можешь не бояться ни ненастья, ни стужи. Несколько лет назад в самый разгар зимы Накано Кадзума возвращался домой верхом на лошади, и, несмотря на то что был уже стариком, перенес путешествие совершенно безболезненно. Говорят, что это из-за того, что он использовал мешочки с гвоздикой. Кроме того, если выпить отвар, приготовленный из навоза пятнистой лошади, то можно остановить кровотечение из раны, полученной при падении с лошади.
VII
Поистине, нет ничего, кроме единственной задачи текущего момента. Вся жизнь человека — это последовательность отдельных моментов, перетекающих друг в друга. Если человек полностью осознает текущий момент, больше ему ничего делать не нужно и не к чему больше стремиться. Живи, сохраняя верность единственной цели момента.
Обычно люди упускают момент, после чего начинают его искать так, словно он может быть где-то еще. Похоже, что никто этого не замечает. Но, хорошенько уяснив это, следует накапливать опыт. Вообще же, как только придешь к этому пониманию,— хотя, возможно, не всегда будешь об этом помнить,— то станешь с этого момента совсем другим человеком.
Когда человек хорошо понимает, что такое жить настоящим моментом, количество его дел сократится. Преданность также заключается в том, чтобы жить настоящим моментом.
VIII
Говорят, что то, что называется «духом времени», уходит вместе с этим временем.
То, что этот дух постепенно исчезает, объясняется тем, что мир приходит к своему концу. Точно так же год не состоит лишь из весны или лета. То же самое верно в отношении дня.
По этой причине, как бы кому-то ни хотелось изменить сегодняшний мир, вернув дух столетней или более давности, сделать это невозможно. Поэтому важно наиболее полно использовать каждое поколение. Люди, привязанные к прошлому, не понимая этого, совершают ошибки.
С другой стороны, люди, которые знают лишь жизнь сегодняшнюю и пренебрежительно относятся к прошлому, слишком распущенны.
IX
Будь верен текущей мысли и не отвлекайся. Продолжай стараться и не занимайся ничем иным, но живи мысль за мыслью, момент за моментом.
X
Храбрецы былых времен были по большей части забияками. Склонные мгновенно приходить в ярость и набрасываться на каждого встречного, они были храбры и полны
жизни. Когда я усомнился в этом и обратился за разъяснениями к Цунэтомо, он сказал: «Понятно, что, поскольку у них была сильная жизненная энергия, они обычно были грубы и приходили в неистовство. В наши дни жизненная сила людей ослабла, и поэтому такие задиры встречаются редко. Жизненная сила уменьшилась, но характер человека улучшился. И в то же время отвага — это нечто иное. Хотя в наше время люди стали спокойными из-за недостатка жизненной энергии, это не означает, что они уступают людям прошлого в одержимом стремлении к смерти. Жизненная энергия здесь ни при чем».
XI
Рассказывая о военной тактике господина Наосигэ, Усида Сёэмон говорил, что одна из особенностей состояла в том, что его слугам приходилось действовать в обстановке, о которой они ничего заранее не знали, а самому ему, для того чтобы расставить все на свои места, требовалось лишь одно-единственное слово. Когда он готовился покинуть этот мир, то не произнес ничего, даже когда его пришли навестить его главные слуги.
XII
Однажды господин Иэясу ничего не добился в сражении, но при позднейшей оценке этого события было сказано: «Иэясу — бесстрашный полководец. Ни один из его воинов, павших в сражении, не умер спиной к врагу. Они все погибли к врагу лицом».
Поскольку о повседневном умонастроении воина можно судить даже после смерти, оно может навлечь на него позор.
XIII
Как сказал Ясуда Укё, когда речь зашла о последней чаше вина, важно лишь окончание вещей. Вся жизнь человека должна быть подобна этому. Когда гости уходят, очень важно испытывать нежелание расставаться с ними. Если такое ощущение отсутствует, то хозяин будет казаться скучающим, вскоре все замолчат, и никто не получит удовлетворения от взаимного общения. Во всех взаимоотношениях с людьми важно использовать свежий подход. Следует постоянно создавать впечатление, что ты делаешь нечто исключительное. Говорят, что это возможно при наличии всего лишь небольшого понимания.
XIV
Жизнь в наших телах возникает из середины небытия. В существовании там, где нет ничего, заключается смысл фразы: «Форма — это пустота». В том, что все вещи рождаются из небытия, заключается смысл фразы: «Пустота — это форма». Не следует думать, что это две разные вещи.
XV
Уэсуги Кэнсин говорил: «Я никогда не знал, как выигрывать от начала до конца, но знал лишь о том, как не оказаться последним в любой ситуации». Это интересно. Если в какой-либо ситуации слуга окажется последним, он растеряется. Если человек не отстает от других, то, независимо от ситуации, его действия и быстрота их выполнения будут достаточно хороши.
XVI
Следует воздерживаться от бесконечных рассуждений о таких предметах, как Учение, нравственность или предание старины в присутствии старших или людей, занимающих высокое положение. Это производит неприятное впечатление.
XVII
Когда жители округа Камигата отправляются созерцать цветы, они берут с собой судки, в которые кладут еду на целый день. По возвращении домой они избавляются от судков, растаптывая их ногами. Как можно догадаться, это одно из моих воспоминаний о пребывании в столице [Киото]. Окончание важно во всем.
XVIII
Однажды, когда мы с Цунэтомо шли по дороге, он сказал: «Разве человек не похож на куклу, которой управляет искусный мастер? Чудо, что он может бегать, прыгать, скакать и даже говорить, хотя к нему не прикреплены никакие ниточки. Не случится ли нам быть гостями на празднике Бон в следующем году? Поистине, этот мир — суета. Люди всегда об этом забывают».
XIX
Одному молодому господину однажды сказали, что «прямо сейчас» — это «потом», а «потом» — это «прямо сейчас».
Человек попадет впросак, если будет думать, что это две разные вещи. Например, если бы человека позвали к господину, чтобы он сразу же что-то объяснил, он бы, скорее всего, впал в замешательство. Это доказательство того, что он понимает эти две вещи как разные. Если, однако, человек считает, что «сейчас» и «потом» — одно и то же, хотя он никогда не будет советником своего господина, все же он является слугой, и, чтобы быть способным дать ясный и четкий ответ, пусть даже в присутствии своего господина, старших или даже сегуна в замке Эдо, следует в этом попрактиковаться в углу своей спальни.
Так и во всем. Поэтому надо заранее все продумывать. Этот принцип одинаков как для воинской подготовки, так и для служебных дел. Когда человек использует такой подход, откуда возьмутся повседневная небрежность и отсутствие решимости?
XX
Даже если человек допустил какую-то ошибку в государственном деле, ее, вероятно, можно оправдать, если он сошлется на свое неумение или неопытность. Но как можно оправдать неудачу тех, кто участвовал в недавнем неожиданном событии? Господин Дзннэмон всегда говорил: «Достаточно, если воин просто отважен», и это как раз такой случай. Если человек считает, что такая неудача — унижение, самое меньшее, что он может сделать, это вспороть себе живот, предпочтя смерть позорной жизни. Жить невозможно, когда в груди становится тесно от стыда и чувства безысходности, от ощущения, что судьба отвернулась от тебя, когда в голове постоянно стучит мысль о том, что ты не можешь быть воином и что твое имя покрыто позором. Но если человеку станет жалко расставаться с жизнью, и он решит, что должен жить дальше, потому что такая смерть бесполезна, тогда в течение следующих пяти, десяти или двадцати лет его жизни на него будут показывать пальцем за его спиной, и он покроет себя бесчестьем. Когда он умрет, его труп будет считаться презренным, его безвинные потомки будут нести на себе клеймо, потому что они рождены в его роду, имя его предков будет опорочено, и все члены его семьи опозорены. Такой печальный итог поистине достоин сожаления.
Если человек не приступает к повседневным делам, неся в сердце самые искренние намерения, если он не думает даже во сне о том, что значит быть воином, и проводит время в праздности, то он заслуживает наказания.
Можно предположить, что если человек пал от меча, то это говорит о том, что он был недостаточно подготовлен и воинская удача отвернулась от него. Тот, кто его поразил, сделал это в силу неизбежных обстоятельств. Он понимал, что иного выхода нет, также рисковал своей жизнью, и его нельзя упрекнуть в малодушии. Быть вспыльчивым неподобает, но, если два человека уже сошлись лицом к лицу, никто не должен заподозрить их в трусости. Однако, говоря о недавних событиях, нужно сказать, что те люди, которые участвовали в нем и остались жить, покрыли себя позором и не были настоящими воинами.
Следует ежедневно размышлять над словами: «потом — это сейчас», и пытаться сделать так, чтобы они отпечатались в сознании. Вызывает удивление, что бывают люди, которым удается прожить жизнь, проявляя небрежность в делах. Но такие люди редки. Поэтому Путь самурая лежит через каждодневное переживание смерти. Он должен размышлять о том, в каком месте может подстерегать его смерть, представлять, какая смерть наиболее достойна, укреплять в себе мысль о неизбежности смерти. Хотя это может оказаться труднее всего, но, если человек искренне возжелает этого, у него все получится. Нет ничего, с чем бы не смог справиться человек, даже среди вещей, которые кажутся невозможными.
Кроме того, в воинских делах важна сила слов. В недавних событиях вовремя сказанное слово могло бы изменить ситуацию. В безвыходной обстановке можно зарубить человека или, если он убегает, закричать что-нибудь вроде: «Не убегай! Только трусы бегут!» и таким образом, в соответствии с ситуацией, добиться своей цели с помощью
слов. Говорят, что был некий человек, который хорошо разбирался в людских характерах; все с ним считались, и он всегда находил выход из подобных ситуаций. Это доказывает, что «сейчас» не отличается от «когда наступит время». Еще один пример этого — должность ёкодза-но-яри. Это то, что следует сделать своей целью заранее.
Вообще, существует много вещей, которые необходимо тщательно продумать заранее. Если в доме господина произошло убийство и убийца убегает, то следует зарубить его как можно быстрее, поскольку он может с мечом в руке направляться в покои господина. Конечно, при последующем разбирательстве тебя могут обвинить в сообщничестве с убийцей или заявить, что ты убил его, потому что имел с ним личные счеты. Но следует думать только о том, чтобы зарубить этого человека, и не думать о том, что тебя могут незаслуженно обвинить.
XXI
Полезно иметь в рукаве немного румян. Может случиться так, что, когда человек проснется ото сна или придет в себя после веселой попойки, и цвет его лица окажется нехорош. В таких случаях следует достать румяна и припудрить ими лицо.
XXII
Бывают моменты, когда человек увлекается и говорит без умолку, почти не думая. Но сторонний наблюдатель увидит, что голова собеседника пуста, а язык его мелет сам по себе. В таком случае лучше всего заглянуть правде в глаза. Тогда правда проникнет и в сердце человека. Даже обмениваясь с человеком мимолетным приветствием, следует взвесить обстоятельства и, подумав, говорить так, чтобы не ранить чувства собеседника.
Кроме того, если ты слышишь, что кто-то непочтительно отбывается о Пути самурая или о твоей провинции, с таким человеком следует говорить резко, без малейших церемоний. Для этого нужно быть заранее готовым к таким ситуациям.
XXIII
Священник Таннэн вывешивал ветряные колокольчики и при этом пояснял: «Это не потому, что мне нравится, как они звенят. Я вешаю их для того, чтобы знать направление ветра на случаи пожара, ибо это единственное, что может принести беду, когда у тебя большой храм». В ветреные ночи он не спал, а ходил вокруг храма. В течение всей его жизни огонь в его жаровне никогда не гас, и он всегда клал возле подушки бумажный фонарь и огниво. Он говорил; «В минуту опасности люди начинают суетиться, и некому быстро зажечь огонь».
I
Говорят, что самурай должен стараться не злоупотреблять сакэ, избегать излишней горделивости и роскоши. Если ты несчастлив, то беспокоиться нечего, но если у тебя поднимается настроение, эти три вещи становятся опасными. Посмотрите, как ведут себя люди. Когда дела идут хорошо, недостойно человека кичиться своим благосостоянием и швыряться деньгами. Поэтому лучше, когда человек еще в молодости столкнется с несправедливостью судьбы, ибо, если он не испытает на себе трудностей, его характер не устоится. От того, кто, сталкиваясь с трудностями, опускает руки, пользы не будет.
II
При встречах с другими людьми надо быстро определить их характер и строить свое поведение соответственно. Особенное внимание следует проявлять при общении с людьми, которые любят поспорить. Говоря с таким человеком, нужно сначала уступить ему, а затем нанести ему поражение в споре с помощью более совершенной логики. Но делать это следует мягко и таким образом, чтобы у него не осталось чувства обиды. Здесь важен не только выбор слов, но и искренность намерений. Такой совет давал один священник в отношении общения с другими людьми.
III
Сны — это отголоски действительности. Когда мне иногда снится, что я погибаю в битве или совершаю сэппуку, то, если я подкрепляю себя мужеством, мое умонастроение в этом сне постепенно меняется.
Так было во сне, который я видел ночью двадцать седьмого дня пятого месяца.
IV
Если бы кто-то спросил, что такое быть самураем, можно было бы ответить так: «Самое главное — это отдаться служению своему господину и душой и телом. И если еще спросили 6ы, что важно, кроме этого, то ответ был бы таким: развивать свой ум, поощрять в себе человечность и укреплять храбрость. Обычному человеку может показаться, что обладать всеми этими добродетелями невозможно, но на самом деле достичь этого нетрудно. Чтобы развить свои ум, нужно всего лишь обмениваться мнениями с другими людьми. Отсюда рождается безграничная мудрость. Чтобы проявлять человечность, нужно делать все ради других, ставить себя на их место и учитывать в первую очередь их интересы. Мужество заключается в том, что ты сцепив зубы идешь вперед, не обращая внимания на обстоятельства. Все, что кажется более возвышенным, нежели эти три добродетели, знать необязательно.
Что же касается внешних аспектов, то стоит сказать о внешнем виде человека, о том, как он говорит и как пишет. И, поскольку все эти аспекты проявляются в повседневной жизни, они совершенствуются постоянной практикой, В основном их природу характеризует присутствие спокойной силы. Если человек достигнет совершенства в этих аспектах, тогда ему следует заняться изучением истории нашего края и его обычаев. После этого можно для разнообразия заняться различными искусствами. Если принять все это во внимание, то быть слугой просто. И в наши дни, если посмотреть на людей, которые приносят хоть какую-то пользу, можно заметить, что в них сочетаются все три внешних аспекта.
V
Некий священник сказал, что, если человек попытается перебраться через реку, не зная, где брод, а где омут, он погибнет в ее водах, даже не добравшись до другого берега и не выполнив поручения. Это то же самое, как когда человек стремится стать слугой, не зная ни обычаев своего времени, ни того, что нравится или не нравится его господину. Как следствие, он не принесет пользы, а лишь навредит самому себе. Пытаться втереться в доверие к господину недостойно. Нужно сначала оценить обстановку, получить некоторое представление о глубинах и отмелях, скрывающихся впереди, и приступать к работе, избегая того, что вызовет неудовольствие у господина.
VI
Если спрятать на своем теле несколько мешочков с сухой гвоздикой, ты можешь не бояться ни ненастья, ни стужи. Несколько лет назад в самый разгар зимы Накано Кадзума возвращался домой верхом на лошади, и, несмотря на то что был уже стариком, перенес путешествие совершенно безболезненно. Говорят, что это из-за того, что он использовал мешочки с гвоздикой. Кроме того, если выпить отвар, приготовленный из навоза пятнистой лошади, то можно остановить кровотечение из раны, полученной при падении с лошади.
VII
Поистине, нет ничего, кроме единственной задачи текущего момента. Вся жизнь человека — это последовательность отдельных моментов, перетекающих друг в друга. Если человек полностью осознает текущий момент, больше ему ничего делать не нужно и не к чему больше стремиться. Живи, сохраняя верность единственной цели момента.
Обычно люди упускают момент, после чего начинают его искать так, словно он может быть где-то еще. Похоже, что никто этого не замечает. Но, хорошенько уяснив это, следует накапливать опыт. Вообще же, как только придешь к этому пониманию,— хотя, возможно, не всегда будешь об этом помнить,— то станешь с этого момента совсем другим человеком.
Когда человек хорошо понимает, что такое жить настоящим моментом, количество его дел сократится. Преданность также заключается в том, чтобы жить настоящим моментом.
VIII
Говорят, что то, что называется «духом времени», уходит вместе с этим временем.
То, что этот дух постепенно исчезает, объясняется тем, что мир приходит к своему концу. Точно так же год не состоит лишь из весны или лета. То же самое верно в отношении дня.
По этой причине, как бы кому-то ни хотелось изменить сегодняшний мир, вернув дух столетней или более давности, сделать это невозможно. Поэтому важно наиболее полно использовать каждое поколение. Люди, привязанные к прошлому, не понимая этого, совершают ошибки.
С другой стороны, люди, которые знают лишь жизнь сегодняшнюю и пренебрежительно относятся к прошлому, слишком распущенны.
IX
Будь верен текущей мысли и не отвлекайся. Продолжай стараться и не занимайся ничем иным, но живи мысль за мыслью, момент за моментом.
X
Храбрецы былых времен были по большей части забияками. Склонные мгновенно приходить в ярость и набрасываться на каждого встречного, они были храбры и полны
жизни. Когда я усомнился в этом и обратился за разъяснениями к Цунэтомо, он сказал: «Понятно, что, поскольку у них была сильная жизненная энергия, они обычно были грубы и приходили в неистовство. В наши дни жизненная сила людей ослабла, и поэтому такие задиры встречаются редко. Жизненная сила уменьшилась, но характер человека улучшился. И в то же время отвага — это нечто иное. Хотя в наше время люди стали спокойными из-за недостатка жизненной энергии, это не означает, что они уступают людям прошлого в одержимом стремлении к смерти. Жизненная энергия здесь ни при чем».
XI
Рассказывая о военной тактике господина Наосигэ, Усида Сёэмон говорил, что одна из особенностей состояла в том, что его слугам приходилось действовать в обстановке, о которой они ничего заранее не знали, а самому ему, для того чтобы расставить все на свои места, требовалось лишь одно-единственное слово. Когда он готовился покинуть этот мир, то не произнес ничего, даже когда его пришли навестить его главные слуги.
XII
Однажды господин Иэясу ничего не добился в сражении, но при позднейшей оценке этого события было сказано: «Иэясу — бесстрашный полководец. Ни один из его воинов, павших в сражении, не умер спиной к врагу. Они все погибли к врагу лицом».
Поскольку о повседневном умонастроении воина можно судить даже после смерти, оно может навлечь на него позор.
XIII
Как сказал Ясуда Укё, когда речь зашла о последней чаше вина, важно лишь окончание вещей. Вся жизнь человека должна быть подобна этому. Когда гости уходят, очень важно испытывать нежелание расставаться с ними. Если такое ощущение отсутствует, то хозяин будет казаться скучающим, вскоре все замолчат, и никто не получит удовлетворения от взаимного общения. Во всех взаимоотношениях с людьми важно использовать свежий подход. Следует постоянно создавать впечатление, что ты делаешь нечто исключительное. Говорят, что это возможно при наличии всего лишь небольшого понимания.
XIV
Жизнь в наших телах возникает из середины небытия. В существовании там, где нет ничего, заключается смысл фразы: «Форма — это пустота». В том, что все вещи рождаются из небытия, заключается смысл фразы: «Пустота — это форма». Не следует думать, что это две разные вещи.
XV
Уэсуги Кэнсин говорил: «Я никогда не знал, как выигрывать от начала до конца, но знал лишь о том, как не оказаться последним в любой ситуации». Это интересно. Если в какой-либо ситуации слуга окажется последним, он растеряется. Если человек не отстает от других, то, независимо от ситуации, его действия и быстрота их выполнения будут достаточно хороши.
XVI
Следует воздерживаться от бесконечных рассуждений о таких предметах, как Учение, нравственность или предание старины в присутствии старших или людей, занимающих высокое положение. Это производит неприятное впечатление.
XVII
Когда жители округа Камигата отправляются созерцать цветы, они берут с собой судки, в которые кладут еду на целый день. По возвращении домой они избавляются от судков, растаптывая их ногами. Как можно догадаться, это одно из моих воспоминаний о пребывании в столице [Киото]. Окончание важно во всем.
XVIII
Однажды, когда мы с Цунэтомо шли по дороге, он сказал: «Разве человек не похож на куклу, которой управляет искусный мастер? Чудо, что он может бегать, прыгать, скакать и даже говорить, хотя к нему не прикреплены никакие ниточки. Не случится ли нам быть гостями на празднике Бон в следующем году? Поистине, этот мир — суета. Люди всегда об этом забывают».
XIX
Одному молодому господину однажды сказали, что «прямо сейчас» — это «потом», а «потом» — это «прямо сейчас».
Человек попадет впросак, если будет думать, что это две разные вещи. Например, если бы человека позвали к господину, чтобы он сразу же что-то объяснил, он бы, скорее всего, впал в замешательство. Это доказательство того, что он понимает эти две вещи как разные. Если, однако, человек считает, что «сейчас» и «потом» — одно и то же, хотя он никогда не будет советником своего господина, все же он является слугой, и, чтобы быть способным дать ясный и четкий ответ, пусть даже в присутствии своего господина, старших или даже сегуна в замке Эдо, следует в этом попрактиковаться в углу своей спальни.
Так и во всем. Поэтому надо заранее все продумывать. Этот принцип одинаков как для воинской подготовки, так и для служебных дел. Когда человек использует такой подход, откуда возьмутся повседневная небрежность и отсутствие решимости?
XX
Даже если человек допустил какую-то ошибку в государственном деле, ее, вероятно, можно оправдать, если он сошлется на свое неумение или неопытность. Но как можно оправдать неудачу тех, кто участвовал в недавнем неожиданном событии? Господин Дзннэмон всегда говорил: «Достаточно, если воин просто отважен», и это как раз такой случай. Если человек считает, что такая неудача — унижение, самое меньшее, что он может сделать, это вспороть себе живот, предпочтя смерть позорной жизни. Жить невозможно, когда в груди становится тесно от стыда и чувства безысходности, от ощущения, что судьба отвернулась от тебя, когда в голове постоянно стучит мысль о том, что ты не можешь быть воином и что твое имя покрыто позором. Но если человеку станет жалко расставаться с жизнью, и он решит, что должен жить дальше, потому что такая смерть бесполезна, тогда в течение следующих пяти, десяти или двадцати лет его жизни на него будут показывать пальцем за его спиной, и он покроет себя бесчестьем. Когда он умрет, его труп будет считаться презренным, его безвинные потомки будут нести на себе клеймо, потому что они рождены в его роду, имя его предков будет опорочено, и все члены его семьи опозорены. Такой печальный итог поистине достоин сожаления.
Если человек не приступает к повседневным делам, неся в сердце самые искренние намерения, если он не думает даже во сне о том, что значит быть воином, и проводит время в праздности, то он заслуживает наказания.
Можно предположить, что если человек пал от меча, то это говорит о том, что он был недостаточно подготовлен и воинская удача отвернулась от него. Тот, кто его поразил, сделал это в силу неизбежных обстоятельств. Он понимал, что иного выхода нет, также рисковал своей жизнью, и его нельзя упрекнуть в малодушии. Быть вспыльчивым неподобает, но, если два человека уже сошлись лицом к лицу, никто не должен заподозрить их в трусости. Однако, говоря о недавних событиях, нужно сказать, что те люди, которые участвовали в нем и остались жить, покрыли себя позором и не были настоящими воинами.
Следует ежедневно размышлять над словами: «потом — это сейчас», и пытаться сделать так, чтобы они отпечатались в сознании. Вызывает удивление, что бывают люди, которым удается прожить жизнь, проявляя небрежность в делах. Но такие люди редки. Поэтому Путь самурая лежит через каждодневное переживание смерти. Он должен размышлять о том, в каком месте может подстерегать его смерть, представлять, какая смерть наиболее достойна, укреплять в себе мысль о неизбежности смерти. Хотя это может оказаться труднее всего, но, если человек искренне возжелает этого, у него все получится. Нет ничего, с чем бы не смог справиться человек, даже среди вещей, которые кажутся невозможными.
Кроме того, в воинских делах важна сила слов. В недавних событиях вовремя сказанное слово могло бы изменить ситуацию. В безвыходной обстановке можно зарубить человека или, если он убегает, закричать что-нибудь вроде: «Не убегай! Только трусы бегут!» и таким образом, в соответствии с ситуацией, добиться своей цели с помощью
слов. Говорят, что был некий человек, который хорошо разбирался в людских характерах; все с ним считались, и он всегда находил выход из подобных ситуаций. Это доказывает, что «сейчас» не отличается от «когда наступит время». Еще один пример этого — должность ёкодза-но-яри. Это то, что следует сделать своей целью заранее.
Вообще, существует много вещей, которые необходимо тщательно продумать заранее. Если в доме господина произошло убийство и убийца убегает, то следует зарубить его как можно быстрее, поскольку он может с мечом в руке направляться в покои господина. Конечно, при последующем разбирательстве тебя могут обвинить в сообщничестве с убийцей или заявить, что ты убил его, потому что имел с ним личные счеты. Но следует думать только о том, чтобы зарубить этого человека, и не думать о том, что тебя могут незаслуженно обвинить.
XXI
Полезно иметь в рукаве немного румян. Может случиться так, что, когда человек проснется ото сна или придет в себя после веселой попойки, и цвет его лица окажется нехорош. В таких случаях следует достать румяна и припудрить ими лицо.
XXII
Бывают моменты, когда человек увлекается и говорит без умолку, почти не думая. Но сторонний наблюдатель увидит, что голова собеседника пуста, а язык его мелет сам по себе. В таком случае лучше всего заглянуть правде в глаза. Тогда правда проникнет и в сердце человека. Даже обмениваясь с человеком мимолетным приветствием, следует взвесить обстоятельства и, подумав, говорить так, чтобы не ранить чувства собеседника.
Кроме того, если ты слышишь, что кто-то непочтительно отбывается о Пути самурая или о твоей провинции, с таким человеком следует говорить резко, без малейших церемоний. Для этого нужно быть заранее готовым к таким ситуациям.
XXIII
Священник Таннэн вывешивал ветряные колокольчики и при этом пояснял: «Это не потому, что мне нравится, как они звенят. Я вешаю их для того, чтобы знать направление ветра на случаи пожара, ибо это единственное, что может принести беду, когда у тебя большой храм». В ветреные ночи он не спал, а ходил вокруг храма. В течение всей его жизни огонь в его жаровне никогда не гас, и он всегда клал возле подушки бумажный фонарь и огниво. Он говорил; «В минуту опасности люди начинают суетиться, и некому быстро зажечь огонь».
Re: Бусидо.Кодекс Бусидо.
Третья глава
I
Господин Наосигэ однажды сказал: «Нет ничего, что ощущалось бы так глубоко, как гири. Бывает, что умирает кто-то из родственников, например двоюродный брат, и глаза наши остаются сухими. Но мы можем услышать о совершенно чужом и незнакомом нам человеке, который жил пятьдесят или сто лег назад, и, ощущая гири, проливаем слезы».
II
Когда господин Наосигэ проезжал место, называемое Тирику, кто-то сказал ему: «Здесь живет человек, которому больше девяноста лет. Раз уж этому человеку так повезло, почему бы нам не остановиться и не навестить его?» Наосигэ выслушал эти слова и произнес: «Разве кто-нибудь еще может заслуживать большей жалости, чем этот человек? Как ты думаешь, скольких детей и внуков ему пришлось похоронить за эти годы? Где же здесь везение?»
Кажется, он не стал заезжать к этому человеку.
III
Как-то, беседуя со своим внуком, господином Мотосигэ, господин Наосигэ заметил: «Какого бы ни был человек звания, высокого или низкого, наступит срок, когда род его начнет приходить в упадок. Если человек попытается помешать этому, род закончится бесславно. Если человек думает, что коль это время пришло, лучше позволить ему закончиться достойно,— тогда, возможно, даже удастся спасти его».
Говорят, что младший брат Мотосигэ услышал это от него.
I
Господин Наосигэ однажды сказал: «Нет ничего, что ощущалось бы так глубоко, как гири. Бывает, что умирает кто-то из родственников, например двоюродный брат, и глаза наши остаются сухими. Но мы можем услышать о совершенно чужом и незнакомом нам человеке, который жил пятьдесят или сто лег назад, и, ощущая гири, проливаем слезы».
II
Когда господин Наосигэ проезжал место, называемое Тирику, кто-то сказал ему: «Здесь живет человек, которому больше девяноста лет. Раз уж этому человеку так повезло, почему бы нам не остановиться и не навестить его?» Наосигэ выслушал эти слова и произнес: «Разве кто-нибудь еще может заслуживать большей жалости, чем этот человек? Как ты думаешь, скольких детей и внуков ему пришлось похоронить за эти годы? Где же здесь везение?»
Кажется, он не стал заезжать к этому человеку.
III
Как-то, беседуя со своим внуком, господином Мотосигэ, господин Наосигэ заметил: «Какого бы ни был человек звания, высокого или низкого, наступит срок, когда род его начнет приходить в упадок. Если человек попытается помешать этому, род закончится бесславно. Если человек думает, что коль это время пришло, лучше позволить ему закончиться достойно,— тогда, возможно, даже удастся спасти его».
Говорят, что младший брат Мотосигэ услышал это от него.
Re: Бусидо.Кодекс Бусидо.
Четвертая глава
I
Когда Набэсиме Таданао было пятнадцать лег от роду, кто-то из кухонной прислуги повел себя грубо, и один из солдат собирался побить этого человека, однако в конце концов тот зарубил солдата. Старейшины клана посчитали, что слуга заслуживает смерти, рассудив, что, во-первых, он нарушил субординацию и, кроме того, устроил кровопролитие. Таданао выслушал это и сказал: «Что хуже: нарушить субординацию или же отклониться от Пути самурая?»
Старейшины не смогли ответить. Тогда Таданао сказал: «Я читал, что, когда само преступление неясно, наказание должно быть легким. Пусть некоторое время посидит в темнице».
II
Однажды, когда господин Кацусигэ охотился в Сиройси, он подстрелил крупного кабана. Все прибежали, чтобы посмотреть на зверя, и сказали: «Прекрасно! Вы свалили необычайно крупного вепря!». Но тут кабан неожиданно вскочил и ринулся прямо на них. Все разбежались, но Набэсима Матабэй выхватил меч и прикончил животное. В этот, момент господин Кацусигэ прикрыл лицо рукавом и произнес: «Как же тут пыльно». Предполагают, что он поступил так потому, что не хотел видеть, как его люди спасаются бегством.
III
Когда господин Кацусигэ был молод, его отец, господин Наосигэ, поучал его: «Чтобы научиться наносить удары мечом, казни несколько человек, приговоренных к смерти». Для этого на то место, которое сейчас находится на территории замка, недалеко от западных ворот, вывели десять человек, и Кацусигэ принялся обезглавливать их одного за другим, пока не казнил девятерых из них.
Когда он дошел до десятого, то увидел, что это молодой и здоровый человек, и сказал: «Я устал рубить. Я сохраню ему жизнь». И жизнь этого человека была спасена.
IV
Господин Кацусигэ, бывало, говаривал, что существует четыре разновидности слуг. Они бывают «сначала быстрые, затем медлительные», «постоянно быстрые», «медлительные, затем быстрые» и «постоянно мед¬лительные».
«Постоянно быстрые» — это те, кто, получая приказание, быстро его выполняют, и делают это хорошо. Фукути Китидзаэмон и такие, как он, относятся к этому типу.
«Медлительные, затем быстрые» — это те, кто, получая приказание, не совсем понимают, как его выполнить, но быстро находят решение и доводят дело до конца. Я думаю, что это такие люди, как Накано Кадзума и подобные ему.
«Быстрые, затем медлительные» — это те, кто после получения приказания как будто сразу собираются его выполнить, но потом начинают раздумывать и все время оттягивают выполнение. Таких людей множество.
Что же касается всех остальных, то можно сказать, что они «постоянно медлительные».
I
Когда Набэсиме Таданао было пятнадцать лег от роду, кто-то из кухонной прислуги повел себя грубо, и один из солдат собирался побить этого человека, однако в конце концов тот зарубил солдата. Старейшины клана посчитали, что слуга заслуживает смерти, рассудив, что, во-первых, он нарушил субординацию и, кроме того, устроил кровопролитие. Таданао выслушал это и сказал: «Что хуже: нарушить субординацию или же отклониться от Пути самурая?»
Старейшины не смогли ответить. Тогда Таданао сказал: «Я читал, что, когда само преступление неясно, наказание должно быть легким. Пусть некоторое время посидит в темнице».
II
Однажды, когда господин Кацусигэ охотился в Сиройси, он подстрелил крупного кабана. Все прибежали, чтобы посмотреть на зверя, и сказали: «Прекрасно! Вы свалили необычайно крупного вепря!». Но тут кабан неожиданно вскочил и ринулся прямо на них. Все разбежались, но Набэсима Матабэй выхватил меч и прикончил животное. В этот, момент господин Кацусигэ прикрыл лицо рукавом и произнес: «Как же тут пыльно». Предполагают, что он поступил так потому, что не хотел видеть, как его люди спасаются бегством.
III
Когда господин Кацусигэ был молод, его отец, господин Наосигэ, поучал его: «Чтобы научиться наносить удары мечом, казни несколько человек, приговоренных к смерти». Для этого на то место, которое сейчас находится на территории замка, недалеко от западных ворот, вывели десять человек, и Кацусигэ принялся обезглавливать их одного за другим, пока не казнил девятерых из них.
Когда он дошел до десятого, то увидел, что это молодой и здоровый человек, и сказал: «Я устал рубить. Я сохраню ему жизнь». И жизнь этого человека была спасена.
IV
Господин Кацусигэ, бывало, говаривал, что существует четыре разновидности слуг. Они бывают «сначала быстрые, затем медлительные», «постоянно быстрые», «медлительные, затем быстрые» и «постоянно мед¬лительные».
«Постоянно быстрые» — это те, кто, получая приказание, быстро его выполняют, и делают это хорошо. Фукути Китидзаэмон и такие, как он, относятся к этому типу.
«Медлительные, затем быстрые» — это те, кто, получая приказание, не совсем понимают, как его выполнить, но быстро находят решение и доводят дело до конца. Я думаю, что это такие люди, как Накано Кадзума и подобные ему.
«Быстрые, затем медлительные» — это те, кто после получения приказания как будто сразу собираются его выполнить, но потом начинают раздумывать и все время оттягивают выполнение. Таких людей множество.
Что же касается всех остальных, то можно сказать, что они «постоянно медлительные».
Re: Бусидо.Кодекс Бусидо.
Пятая глава
I
Если человек считает, что есть разница, находится он в общественном месте или в собственной спальне, на поле сражения или на татами, то в нужный момент не успеет внести поправки в соответствии с обстановкой. Главное же — находиться в состоянии постоянной готовности. Если люди не проявляют свою доблесть на татами, они не проявят ее и на поле боя.
Но во времена мира нельзя судить о храбрости или о трусости.
II
Не годится, если человек не знает историю и происхождение своего клана и его вассалов. Но иногда слишком большие знания становятся помехой. Следует подходить к таким вещам с умом. Чрезмерная осведомленность может стать помехой и в повседневных делах. Тут также нужна осторожность.
III
Хотя говорят, что богам не нравится грязь, если человек немного подумает, он поймет, что нужно молиться им ежедневно. В мирное время он молится, чтобы бога послали ему удачу на поле боя, когда он обагрен кровью и карабкается по трупам. Если в такие времена боги отворачиваются от него, тогда он должен ясно понимать, что его молитва не услышана, и продолжать молиться, несмотря на то что его тело осквернено грязью и кровью.
IV
Кажется, что для того, чтобы определить достоинство человека, достаточно одного беглого взгляда. Достоинство может проявляться во внешнем облике. О достоинстве говорит спокойное выражение лица. Достоинство проявляется в немногословности. Есть достоинство в безукоризненности манер. Достоинство может выражаться в движениях и жестах. Но все это отражение на поверхности того, что скрывается в глубине. В конечном счете в основе всего этого лежит простота мышления и сила духа.
V
Алчность, гнев и глупость — это вещи, которые легко распознать. Если в мире случаются какие-то плохие события, то, если хорошо подумать, окажется, что в основе их лежат те же три порока. Если же обратить внимание на хорошие события, то в них можно заметить присутствие мудрости, человечности и храбрости.
VI
Накано Кадзума Тосияки говорил следующее:
«Существуют люди, которые считают, что использовать для чайной церемонии старую утварь — это проявление дурного тона, и что лучше воспользоваться новой, чистой утварью. Но есть и такие люди, которые склонны использовать старую посуду, поскольку она выглядит скромнее. И те и другие ошибаются. Старой утварью пользуются не только люди простые, но и высшие сословия из-за того, что такая посуда особенно ценится.
То же можно сказать и о слугах. Человек из простого народа поднимается из низов и переходит в более высокое сословие именно потому, что представляет собой ценность. Совершенно ошибочно считать, что человек безродный не может выполнить ту же работу, что и человек, чья родословная насчитывает не одно поколение предков, или что человеку, который до этого был лишь простым солдатом, непозволительно быть предводителем. Если человек поднялся из низов, то уважать его и дорожить им следует даже больше, чем человеком, который занимает высокое положение от рождения».
VII
Пишут, что священник Сюнгаку говорил такие слова: «Уже тем, что человек отказывается отступить, он приобретает силу двух человек». Это интересно. Если ты не выполнил какое-то дело сразу, не сходя с места, оно так и останется незавершенным до конца твоей жизни. Если силы одного человека недостаточно для того, чтобы выполнить дело, он выполняет его, удвоив свои усилия. Если он отложит его на потом, он всю жизнь будет относиться к своим обязанностям спустя рукава.
«Быстро топни ногой и пройди сквозь железную стену», — это еще одна интересная фраза. Устремленность человека к своей цели проявляется как раз в этом. В связи с этим Хидэёси можно считать единственным человеком со времен возникновения Японии, который крепко ухватился за шанс, выпадающий раз в жизни
VIII
Людей, которые бесконечно говорят о маловажных делах, вероятно, гложет какая-то неудовлетворенность. Но для того, чтобы их не раскусили, они пытаются скрыть свои чувства, постоянно повторяя одно и то же. Когда слышишь нечто подобное, в груди рождается сомнение.
IX
В зависимости от обстановки, следует проявлять осторожность и не говорить то, что в данный момент может навлечь неприятности. Когда что-то случается, люди теряют самообладание и рассказывают все каждому встречному. Так поступать не годится. Если случится худшее, ты можешь стать предметом сплетен или наживешь себе врагов, наговорив что-нибудь лишнее и породив неприязнь. Говорят, что в такой момент лучше оставаться дома и размышлять о поэзии.
X
Говорить о делах других людей — огромная ошибка. Хвалить их также не стоит. В любом случае, лучше всего — когда человек осознает собственные способности, прилагает усилия в избранном деле и проявляет осмотрительность в речи.
XI
Когда направляешься к кому-нибудь для беседы или иного подобного дела, лучше заранее предупредить об этом человека. Приходить к человеку, не зная, занят он или свободен, или когда у него какие-то особенные заботы, неловко. Нет ничего хуже, чем являться в гости без приглашения. Хорошие друзья встречаются редко. Даже если тебя пригласили, следует быть деликатным и внимательным. Люди бывают разные, и некоторые из них очень обидчивы. Часто бывают случаи, когда человек, находясь в гостях, совершает ошибку.
В то же время, даже если ты занят, не следует обходиться резко с человеком, который пришел к тебе в гости.
XII
Если ты нетерпелив, то принесешь лишь вред и не сможешь добиться больших успехов. Если человек, приступая к какому-то делу, скажет себе, что главное — не скорость, а качество и результат, то справится на удивление быстро. Времена меняются. Подумайте о том, каким будет мир через пятнадцать лет. Он, вероятно, будет несколько другим, но если бы можно было заглянуть в книгу предсказаний, то, я думаю, мы бы увидели, что он будет не настолько уж отличаться. По прошествии пятнадцати лет не останется никого из тех людей, на которых держится наше время. И даже если их место займут молодые, то, вероятно, меньше чем половина из них доживет до этого срока.
Представления о ценности постоянно меняются. Например, если бы было недостаточно золота, серебро стало бы самым дорогим металлом, и, если бы было недостаточно серебра, ценилась бы медь. Времена меняются, и люди уже не те, что раньше, поэтому человек будет иметь достаточную ценность, даже если проявит лишь незначительные усилия. Пятнадцать лет пролетят как сон. Если человек не будет пренебрегать своим здоровьем, то в конце концов он достигнет своей цели и состоится как личность. Конечно, во времена, когда выдающихся людей много, необходимо прилагать значительные усилия. Но когда мир приходит в упадок, отличиться нетрудно.
XIII
Покойный Накано Кадзума говорил, что первоначальная цель чайной церемонии — это очищение пяти чувств. Для глаз предназначались висящий свиток и икэбана. Для носа — курительные палочки. Для ушей — звук кипящей волы. Для рта — вкус чая. А для ладоней и ступней — правильность формы. Когда таким образом очищаются
пять чувств, очищается и разум. Чайная церемония очистит разум, когда он застоялся. Я ни разу не отступил от соблюдения чайной церемонии, и дело тут не в том, что соблюдение ее — признак изысканности вкусов. Еще следует добавить, что чайные приборы должны соответствовать общественному положению человека.
В строках: «Под глубоким снегом в последней деревне / В прошлую ночь зацвели многочисленные ветки сливы» избыточное сочетание «многочисленные ветки» было изменено на «одинокая ветка». Говорят, что в образе «одинокая ветка» содержится подлинное спокойствие.
XIV
Когда близкие друзья, соратники или люди, которые вам чем-то обязаны, совершили что-то неправильное, следует наедине указать им на это и заступиться за них перед другими. Следует сделать так, чтобы о его плохой репутации забыли, и похвалить его, как непревзойденного соратника и одного человека из тысячи. Если вы отчитаете человека наедине и он поймет, его недостаток исправится, и он станет хорошим. Если вы похвалите человека, сердца людей изменятся и дурная слава исчезнет сама по себе. Важно стремиться подходить ко всем вопросам с позиции сострадания и поступать правильно.
XV
Некий человек сказал следующее. Существует две разновидности характера: внешняя и внутренняя, и человек, у которого недостает одной или другой, ничего не стоит. Это, к примеру, как лезвие меча, которое следует хорошо заточить и затем вложить в ножны, время от времени вынимая из них и хмуря брови, как перед схваткой, вытирая лезвие и затем снова вкладывая его в ножны. Если меч постоянно обнажен, то человек станет размахивать им; люди побоятся к нему приближаться, и у него не будет союзников. Если меч постоянно находится в ножнах, он заржавеет, лезвие затупится, и люди будут соответствующего мнения о его владельце.
XVI
Однажды, когда группа из пяти или шести мальчиков-слуг плыла в столицу на лодке, случилось так, что поздно ночью их лодка налетела на пассажирское судно. Пятеро или шестеро моряков с судна перепрыгнули на борт лодки и громко потребовали, чтобы слуги отдали им якорь с их лодки, как полагалось по морским законам. Услышав это, мальчики бросились на них с криками: «Морские законы существуют для таких людей, как вы! Вы думаете, что мы, самураи, позволим вам забрать принадлежность с судна, перевозящего воинов? Мы зарубим вас и сбросим в море всех до последнего человека!» После этого все моряки поспешно вернулись на свой корабль.
В такие моменты следует поступать по-самурайски. В незначительных случаях лучше добиваться своего просто криком. Если придавать такой ситуации излишнее значение, то ты можешь упустить свой шанс и не выполнишь свою основную задачу
I
Если человек считает, что есть разница, находится он в общественном месте или в собственной спальне, на поле сражения или на татами, то в нужный момент не успеет внести поправки в соответствии с обстановкой. Главное же — находиться в состоянии постоянной готовности. Если люди не проявляют свою доблесть на татами, они не проявят ее и на поле боя.
Но во времена мира нельзя судить о храбрости или о трусости.
II
Не годится, если человек не знает историю и происхождение своего клана и его вассалов. Но иногда слишком большие знания становятся помехой. Следует подходить к таким вещам с умом. Чрезмерная осведомленность может стать помехой и в повседневных делах. Тут также нужна осторожность.
III
Хотя говорят, что богам не нравится грязь, если человек немного подумает, он поймет, что нужно молиться им ежедневно. В мирное время он молится, чтобы бога послали ему удачу на поле боя, когда он обагрен кровью и карабкается по трупам. Если в такие времена боги отворачиваются от него, тогда он должен ясно понимать, что его молитва не услышана, и продолжать молиться, несмотря на то что его тело осквернено грязью и кровью.
IV
Кажется, что для того, чтобы определить достоинство человека, достаточно одного беглого взгляда. Достоинство может проявляться во внешнем облике. О достоинстве говорит спокойное выражение лица. Достоинство проявляется в немногословности. Есть достоинство в безукоризненности манер. Достоинство может выражаться в движениях и жестах. Но все это отражение на поверхности того, что скрывается в глубине. В конечном счете в основе всего этого лежит простота мышления и сила духа.
V
Алчность, гнев и глупость — это вещи, которые легко распознать. Если в мире случаются какие-то плохие события, то, если хорошо подумать, окажется, что в основе их лежат те же три порока. Если же обратить внимание на хорошие события, то в них можно заметить присутствие мудрости, человечности и храбрости.
VI
Накано Кадзума Тосияки говорил следующее:
«Существуют люди, которые считают, что использовать для чайной церемонии старую утварь — это проявление дурного тона, и что лучше воспользоваться новой, чистой утварью. Но есть и такие люди, которые склонны использовать старую посуду, поскольку она выглядит скромнее. И те и другие ошибаются. Старой утварью пользуются не только люди простые, но и высшие сословия из-за того, что такая посуда особенно ценится.
То же можно сказать и о слугах. Человек из простого народа поднимается из низов и переходит в более высокое сословие именно потому, что представляет собой ценность. Совершенно ошибочно считать, что человек безродный не может выполнить ту же работу, что и человек, чья родословная насчитывает не одно поколение предков, или что человеку, который до этого был лишь простым солдатом, непозволительно быть предводителем. Если человек поднялся из низов, то уважать его и дорожить им следует даже больше, чем человеком, который занимает высокое положение от рождения».
VII
Пишут, что священник Сюнгаку говорил такие слова: «Уже тем, что человек отказывается отступить, он приобретает силу двух человек». Это интересно. Если ты не выполнил какое-то дело сразу, не сходя с места, оно так и останется незавершенным до конца твоей жизни. Если силы одного человека недостаточно для того, чтобы выполнить дело, он выполняет его, удвоив свои усилия. Если он отложит его на потом, он всю жизнь будет относиться к своим обязанностям спустя рукава.
«Быстро топни ногой и пройди сквозь железную стену», — это еще одна интересная фраза. Устремленность человека к своей цели проявляется как раз в этом. В связи с этим Хидэёси можно считать единственным человеком со времен возникновения Японии, который крепко ухватился за шанс, выпадающий раз в жизни
VIII
Людей, которые бесконечно говорят о маловажных делах, вероятно, гложет какая-то неудовлетворенность. Но для того, чтобы их не раскусили, они пытаются скрыть свои чувства, постоянно повторяя одно и то же. Когда слышишь нечто подобное, в груди рождается сомнение.
IX
В зависимости от обстановки, следует проявлять осторожность и не говорить то, что в данный момент может навлечь неприятности. Когда что-то случается, люди теряют самообладание и рассказывают все каждому встречному. Так поступать не годится. Если случится худшее, ты можешь стать предметом сплетен или наживешь себе врагов, наговорив что-нибудь лишнее и породив неприязнь. Говорят, что в такой момент лучше оставаться дома и размышлять о поэзии.
X
Говорить о делах других людей — огромная ошибка. Хвалить их также не стоит. В любом случае, лучше всего — когда человек осознает собственные способности, прилагает усилия в избранном деле и проявляет осмотрительность в речи.
XI
Когда направляешься к кому-нибудь для беседы или иного подобного дела, лучше заранее предупредить об этом человека. Приходить к человеку, не зная, занят он или свободен, или когда у него какие-то особенные заботы, неловко. Нет ничего хуже, чем являться в гости без приглашения. Хорошие друзья встречаются редко. Даже если тебя пригласили, следует быть деликатным и внимательным. Люди бывают разные, и некоторые из них очень обидчивы. Часто бывают случаи, когда человек, находясь в гостях, совершает ошибку.
В то же время, даже если ты занят, не следует обходиться резко с человеком, который пришел к тебе в гости.
XII
Если ты нетерпелив, то принесешь лишь вред и не сможешь добиться больших успехов. Если человек, приступая к какому-то делу, скажет себе, что главное — не скорость, а качество и результат, то справится на удивление быстро. Времена меняются. Подумайте о том, каким будет мир через пятнадцать лет. Он, вероятно, будет несколько другим, но если бы можно было заглянуть в книгу предсказаний, то, я думаю, мы бы увидели, что он будет не настолько уж отличаться. По прошествии пятнадцати лет не останется никого из тех людей, на которых держится наше время. И даже если их место займут молодые, то, вероятно, меньше чем половина из них доживет до этого срока.
Представления о ценности постоянно меняются. Например, если бы было недостаточно золота, серебро стало бы самым дорогим металлом, и, если бы было недостаточно серебра, ценилась бы медь. Времена меняются, и люди уже не те, что раньше, поэтому человек будет иметь достаточную ценность, даже если проявит лишь незначительные усилия. Пятнадцать лет пролетят как сон. Если человек не будет пренебрегать своим здоровьем, то в конце концов он достигнет своей цели и состоится как личность. Конечно, во времена, когда выдающихся людей много, необходимо прилагать значительные усилия. Но когда мир приходит в упадок, отличиться нетрудно.
XIII
Покойный Накано Кадзума говорил, что первоначальная цель чайной церемонии — это очищение пяти чувств. Для глаз предназначались висящий свиток и икэбана. Для носа — курительные палочки. Для ушей — звук кипящей волы. Для рта — вкус чая. А для ладоней и ступней — правильность формы. Когда таким образом очищаются
пять чувств, очищается и разум. Чайная церемония очистит разум, когда он застоялся. Я ни разу не отступил от соблюдения чайной церемонии, и дело тут не в том, что соблюдение ее — признак изысканности вкусов. Еще следует добавить, что чайные приборы должны соответствовать общественному положению человека.
В строках: «Под глубоким снегом в последней деревне / В прошлую ночь зацвели многочисленные ветки сливы» избыточное сочетание «многочисленные ветки» было изменено на «одинокая ветка». Говорят, что в образе «одинокая ветка» содержится подлинное спокойствие.
XIV
Когда близкие друзья, соратники или люди, которые вам чем-то обязаны, совершили что-то неправильное, следует наедине указать им на это и заступиться за них перед другими. Следует сделать так, чтобы о его плохой репутации забыли, и похвалить его, как непревзойденного соратника и одного человека из тысячи. Если вы отчитаете человека наедине и он поймет, его недостаток исправится, и он станет хорошим. Если вы похвалите человека, сердца людей изменятся и дурная слава исчезнет сама по себе. Важно стремиться подходить ко всем вопросам с позиции сострадания и поступать правильно.
XV
Некий человек сказал следующее. Существует две разновидности характера: внешняя и внутренняя, и человек, у которого недостает одной или другой, ничего не стоит. Это, к примеру, как лезвие меча, которое следует хорошо заточить и затем вложить в ножны, время от времени вынимая из них и хмуря брови, как перед схваткой, вытирая лезвие и затем снова вкладывая его в ножны. Если меч постоянно обнажен, то человек станет размахивать им; люди побоятся к нему приближаться, и у него не будет союзников. Если меч постоянно находится в ножнах, он заржавеет, лезвие затупится, и люди будут соответствующего мнения о его владельце.
XVI
Однажды, когда группа из пяти или шести мальчиков-слуг плыла в столицу на лодке, случилось так, что поздно ночью их лодка налетела на пассажирское судно. Пятеро или шестеро моряков с судна перепрыгнули на борт лодки и громко потребовали, чтобы слуги отдали им якорь с их лодки, как полагалось по морским законам. Услышав это, мальчики бросились на них с криками: «Морские законы существуют для таких людей, как вы! Вы думаете, что мы, самураи, позволим вам забрать принадлежность с судна, перевозящего воинов? Мы зарубим вас и сбросим в море всех до последнего человека!» После этого все моряки поспешно вернулись на свой корабль.
В такие моменты следует поступать по-самурайски. В незначительных случаях лучше добиваться своего просто криком. Если придавать такой ситуации излишнее значение, то ты можешь упустить свой шанс и не выполнишь свою основную задачу
Re: Бусидо.Кодекс Бусидо.
Шестая глава
I
Когда господин Таканобу участвовал в битве при Бунго, из вражеского лагеря прибыл посланец, который привез сакэ и провизию. Таканобу хотел быстро отведать привезенное, но стоявшие рядом люди остановили его, сказав: «Подарки от врага могут быть отравленными. Генералу не следует их пробовать».
Таканобу выслушал их и затем произнес: «Даже если они отравлены, что это может изменить? Позовите сюда посланца!» Затем он прямо у него на глазах вскрыл бочонок, выпил три большие чаши сакэ, угостил посланца, дал ему ответ и отослал назад в его лагерь.
II
Такаги Акифуса восстал против клана Рюдзодзи, обратился к Маэда Иё-но-ками
Иэсада, и тот принял его под свое покровительство. Акифуса был воином, обладавшим непревзойденной доблестью, а также отличным и ловким фехтовальщиком. Его слуги, Ингадзаэмон и Фудодзаэмон, были редкими храбрецами, ни в чем ему не уступавшими, и не покидали своего господина ни днем ни ночью. Случилось так, что Иэсада получил послание от господина Таканобу, в котором тот просил его убить Акифусу. В тот момент, когда Акифуса сидел на веранде, а Ингадзаэмон мыл ему ноги, Иэсада налетел на него сзади и снес ему голову. Еще до того, как его голова слетела с плеч, Акифуса выхватил короткий меч и развернулся, нанося удар, но при этом отрубил голову Ингадзаэмону. Две головы вместе упали в таз с водой. Затем все присутствующие увидели, как голова Акифусы поднимается в воздух. Это было действие той магической силы, которой он обладал.
III
В своих повседневных беседах священник Таннэн говорил:
«Монах не сможет сохранить верность буддийскому Пути, если не проявляет сострадания в своих поступках и не стремится постоянно укреплять в себе мужество. А если воин не проявляет мужества в своих поступках и не имеет в сердце такого великого сострадания» что оно переполняет его грудь, он не может стать слугой. Таким образом, монах должен стремиться достичь мужества воина, а воин — обрести сострадание монаха.
Я много странствовал и встречал мудрых людей, но не находил средства постижения знаний. Поэтому, когда я слышал, что где-нибудь живет храбрый человек, я отправлялся в путь, чтобы повидать его, невзирая на трудности пути, Я ясно понял, что рассказы о Пути самурая помогают постичь буддизм. Защищенный доспехами воин может ворваться во вражеский лагерь, используя силу своего оружия. Может ли монах с четками в руках ринуться на копья и мечи, вооруженный лишь смирением и состраданием? Если он не обладает великим мужеством, он вообще не сделает ни шага. Это подтверждается, что священник может испытывать дрожь, даже раздавая благовония на большой службе в честь Будды, и это объясняется тем, что у него нет мужества.
Для таких вещей, как оживление мертвеца или спасение из ада всех живых существ, нужно мужество. Тем не менее в наши дни монахи тешат себя ложными представлениями и стремятся к благочестивой кротости; среди них нет никого, кто прошел бы Путь до конца. Вдобавок ко всему, среди воинов встречаются трусы, которые содействуют буддизму. Это прискорбно. Молодому самураю негоже интересоваться буддизмом. Это огромная ошибка. Причина этого в том, что он будет смотреть на все с двух точек зрения. Из человека, который не может выбрать одно направление и сосредоточить на нем все свои усилия, ничего не выйдет. Замечательно, когда пожилые люди, уходя на покой, заполняют свой досуг изучением буддизма, но, если воин двадцать четыре часа в сутки несет на одном плече преданность своему господину и почтительность к родителям, а на другом — мужество и сострадание, он будет самураем.
В утренних и вечерних молитвах, а также занимаясь повседневными делами, воин должен повторять имя своего господина. Ведь оно не слишком отличается от имен Будды и священных слов. Также следует следить за тем, чтобы не вызвать неудовольствие тех богов, которые покровительствуют твоей семье. От этого зависит твоя судьба. Сострадание — это мать, вскармливающая судьбу человека. И в прошлые времена, и в нынешние можно встретить примеры бесславной участи безжалостных воинов, которые обладали одним лишь мужеством, но не имели сострадания».
IV
Участвуя в одной из бесед, слуга господина Набэсимы Наохиро заявил: «Здесь нет людей, на которых господин мог бы действительно положиться. Хотя пользы от меня не больше, чем от других, я — единственный, кто отдал бы за вас свою жизнь».
Говорят, что господин Наохиро пришел в страшный гнев и вскричал: «Среди наших слуг нет ни одного, кто пожалел бы своей жизни! Ты много о себе возомнил!» и уже
готов был ударить его, но другие присутствовавшие там люди быстро вытолкали слугу прочь.
V
Однажды, когда господин Танэсада, основатель рода Тиба, плыл морем на остров Сикоку, поднялся сильный ветер, и судно получило повреждения. Но оно не затонуло — его спасли морские ушки, которые собрались вместе и закрыли все пробоины. С того самого времени ни члены рода Тиба, ни кто-либо из их слуг никогда не ели морские ушки. Если же кто-нибудь съедал их по ошибке, говорят, что на его теле вздувались волдыри в форме морского ушка.
VI
На двадцать седьмой день осады замка в Ариме Накано Сигэтоси пробегал неподалеку от стен внутренней цитадели и увидел Мицусэ Гэнбэя, который сидел на дамбе между полями. Когда Накано поинтересовался, что он там делает, Мицусэ ответил: «У меня болит живот, да так, что я не могу ступить и шага. Я послал свой отряд вперед, поэтому, пожалуйста, возьми их под свое начало». Как об этом сообщил один сторонний наблюдатель, Мицусэ объявили трусом и приказали совершить сэппуку.
В давние времена боли в животе называли «травой трусости». Название это происходит от того, что они возникают неожиданно и делают человека неподвижным.
VII
Когда умер господин Набэсима Наохиро, господин Кацусигэ запретил слугам Наохиро совершать цуйфуку. Его посланец пошел в дом Наохиро и объявил об этом, но те, кто услышал эту новость, никак не могли с этим согласиться. Находившийся среди них Исима ру Унэмэ (которого позднее называли Сэйд-заэмоном), который сидел на самом низком месте, сказал; «Мне, как человеку более молодому, не подобает высказываться, но, я думаю, что то, что сказал господин Кацусигэ, разумно. Как человек, который ощутил на себе заботу господина еще в юные годы, я искренне согласился на цуйфуку. Но, услышав заявления господина Кацусигэ и посчитав их убедительными, я, независимо
от того, как поступят остальные, отказываюсь от мысли о цуйфуку и буду служить преемнику господина». Услышав это, все остальные последовали его примеру
VIII
Однажды господин Масаиэ играл в сёги с господином Хидэёси, а другие даймё наблюдали за этим. Когда игра закончилась, оказалось, что у господина Масаиэ затекли ноги и он не может идти. Он удалился ползком, вызвав всеобщий смех. Поскольку господин Масайе был высоким и тучным человеком, ему было очень трудно сидеть на коленях. После этого случая он решил, что ему не годится больше участвовать в таких мероприятиях, и начал отказываться от исполнения таких обязанностей.
IX
Накано Уэмонносукэ Тадааки погиб в двенадцатый день восьмого месяца шестого года Эйроку, во время сражения между господином Гото и господином Хирай из Суко на острове Кабасима в округе Кисима. Когда Уэмонносукэ отправлялся на поле битвы, он обнял в саду своего сына Сикибу (поз дне, известного как Дзинэмон) и, хотя Сикибу был еще очень юн, сказал: «Когда ты вырастешь, прославь свое имя на Пути самурая!»
Даже когда его дети были совсем маленкими, Ямамото Дзинэмон подходил к ним и говорил: «Растите крепкими и храбрыми и будьте полезны своему господину». Он пояснял это так: «Полезно нашептывать такие слова им на ухо, даже когда они слишком малы, чтобы их понимать».
X
Когда законный сын Огава Тосикиё Са-хэй Киёдзи умер в молодом возрасте, был один молодой слуга, который подскакал на коне к храму и совершил сэппуку.
XI
Когда Таку Нагато-но-ками Ясуёри ушел из жизни, Кога Ятаэмон сказал, что не смог отплатить господину за его доброту, и совершил цуйфуку.
I
Когда господин Таканобу участвовал в битве при Бунго, из вражеского лагеря прибыл посланец, который привез сакэ и провизию. Таканобу хотел быстро отведать привезенное, но стоявшие рядом люди остановили его, сказав: «Подарки от врага могут быть отравленными. Генералу не следует их пробовать».
Таканобу выслушал их и затем произнес: «Даже если они отравлены, что это может изменить? Позовите сюда посланца!» Затем он прямо у него на глазах вскрыл бочонок, выпил три большие чаши сакэ, угостил посланца, дал ему ответ и отослал назад в его лагерь.
II
Такаги Акифуса восстал против клана Рюдзодзи, обратился к Маэда Иё-но-ками
Иэсада, и тот принял его под свое покровительство. Акифуса был воином, обладавшим непревзойденной доблестью, а также отличным и ловким фехтовальщиком. Его слуги, Ингадзаэмон и Фудодзаэмон, были редкими храбрецами, ни в чем ему не уступавшими, и не покидали своего господина ни днем ни ночью. Случилось так, что Иэсада получил послание от господина Таканобу, в котором тот просил его убить Акифусу. В тот момент, когда Акифуса сидел на веранде, а Ингадзаэмон мыл ему ноги, Иэсада налетел на него сзади и снес ему голову. Еще до того, как его голова слетела с плеч, Акифуса выхватил короткий меч и развернулся, нанося удар, но при этом отрубил голову Ингадзаэмону. Две головы вместе упали в таз с водой. Затем все присутствующие увидели, как голова Акифусы поднимается в воздух. Это было действие той магической силы, которой он обладал.
III
В своих повседневных беседах священник Таннэн говорил:
«Монах не сможет сохранить верность буддийскому Пути, если не проявляет сострадания в своих поступках и не стремится постоянно укреплять в себе мужество. А если воин не проявляет мужества в своих поступках и не имеет в сердце такого великого сострадания» что оно переполняет его грудь, он не может стать слугой. Таким образом, монах должен стремиться достичь мужества воина, а воин — обрести сострадание монаха.
Я много странствовал и встречал мудрых людей, но не находил средства постижения знаний. Поэтому, когда я слышал, что где-нибудь живет храбрый человек, я отправлялся в путь, чтобы повидать его, невзирая на трудности пути, Я ясно понял, что рассказы о Пути самурая помогают постичь буддизм. Защищенный доспехами воин может ворваться во вражеский лагерь, используя силу своего оружия. Может ли монах с четками в руках ринуться на копья и мечи, вооруженный лишь смирением и состраданием? Если он не обладает великим мужеством, он вообще не сделает ни шага. Это подтверждается, что священник может испытывать дрожь, даже раздавая благовония на большой службе в честь Будды, и это объясняется тем, что у него нет мужества.
Для таких вещей, как оживление мертвеца или спасение из ада всех живых существ, нужно мужество. Тем не менее в наши дни монахи тешат себя ложными представлениями и стремятся к благочестивой кротости; среди них нет никого, кто прошел бы Путь до конца. Вдобавок ко всему, среди воинов встречаются трусы, которые содействуют буддизму. Это прискорбно. Молодому самураю негоже интересоваться буддизмом. Это огромная ошибка. Причина этого в том, что он будет смотреть на все с двух точек зрения. Из человека, который не может выбрать одно направление и сосредоточить на нем все свои усилия, ничего не выйдет. Замечательно, когда пожилые люди, уходя на покой, заполняют свой досуг изучением буддизма, но, если воин двадцать четыре часа в сутки несет на одном плече преданность своему господину и почтительность к родителям, а на другом — мужество и сострадание, он будет самураем.
В утренних и вечерних молитвах, а также занимаясь повседневными делами, воин должен повторять имя своего господина. Ведь оно не слишком отличается от имен Будды и священных слов. Также следует следить за тем, чтобы не вызвать неудовольствие тех богов, которые покровительствуют твоей семье. От этого зависит твоя судьба. Сострадание — это мать, вскармливающая судьбу человека. И в прошлые времена, и в нынешние можно встретить примеры бесславной участи безжалостных воинов, которые обладали одним лишь мужеством, но не имели сострадания».
IV
Участвуя в одной из бесед, слуга господина Набэсимы Наохиро заявил: «Здесь нет людей, на которых господин мог бы действительно положиться. Хотя пользы от меня не больше, чем от других, я — единственный, кто отдал бы за вас свою жизнь».
Говорят, что господин Наохиро пришел в страшный гнев и вскричал: «Среди наших слуг нет ни одного, кто пожалел бы своей жизни! Ты много о себе возомнил!» и уже
готов был ударить его, но другие присутствовавшие там люди быстро вытолкали слугу прочь.
V
Однажды, когда господин Танэсада, основатель рода Тиба, плыл морем на остров Сикоку, поднялся сильный ветер, и судно получило повреждения. Но оно не затонуло — его спасли морские ушки, которые собрались вместе и закрыли все пробоины. С того самого времени ни члены рода Тиба, ни кто-либо из их слуг никогда не ели морские ушки. Если же кто-нибудь съедал их по ошибке, говорят, что на его теле вздувались волдыри в форме морского ушка.
VI
На двадцать седьмой день осады замка в Ариме Накано Сигэтоси пробегал неподалеку от стен внутренней цитадели и увидел Мицусэ Гэнбэя, который сидел на дамбе между полями. Когда Накано поинтересовался, что он там делает, Мицусэ ответил: «У меня болит живот, да так, что я не могу ступить и шага. Я послал свой отряд вперед, поэтому, пожалуйста, возьми их под свое начало». Как об этом сообщил один сторонний наблюдатель, Мицусэ объявили трусом и приказали совершить сэппуку.
В давние времена боли в животе называли «травой трусости». Название это происходит от того, что они возникают неожиданно и делают человека неподвижным.
VII
Когда умер господин Набэсима Наохиро, господин Кацусигэ запретил слугам Наохиро совершать цуйфуку. Его посланец пошел в дом Наохиро и объявил об этом, но те, кто услышал эту новость, никак не могли с этим согласиться. Находившийся среди них Исима ру Унэмэ (которого позднее называли Сэйд-заэмоном), который сидел на самом низком месте, сказал; «Мне, как человеку более молодому, не подобает высказываться, но, я думаю, что то, что сказал господин Кацусигэ, разумно. Как человек, который ощутил на себе заботу господина еще в юные годы, я искренне согласился на цуйфуку. Но, услышав заявления господина Кацусигэ и посчитав их убедительными, я, независимо
от того, как поступят остальные, отказываюсь от мысли о цуйфуку и буду служить преемнику господина». Услышав это, все остальные последовали его примеру
VIII
Однажды господин Масаиэ играл в сёги с господином Хидэёси, а другие даймё наблюдали за этим. Когда игра закончилась, оказалось, что у господина Масаиэ затекли ноги и он не может идти. Он удалился ползком, вызвав всеобщий смех. Поскольку господин Масайе был высоким и тучным человеком, ему было очень трудно сидеть на коленях. После этого случая он решил, что ему не годится больше участвовать в таких мероприятиях, и начал отказываться от исполнения таких обязанностей.
IX
Накано Уэмонносукэ Тадааки погиб в двенадцатый день восьмого месяца шестого года Эйроку, во время сражения между господином Гото и господином Хирай из Суко на острове Кабасима в округе Кисима. Когда Уэмонносукэ отправлялся на поле битвы, он обнял в саду своего сына Сикибу (поз дне, известного как Дзинэмон) и, хотя Сикибу был еще очень юн, сказал: «Когда ты вырастешь, прославь свое имя на Пути самурая!»
Даже когда его дети были совсем маленкими, Ямамото Дзинэмон подходил к ним и говорил: «Растите крепкими и храбрыми и будьте полезны своему господину». Он пояснял это так: «Полезно нашептывать такие слова им на ухо, даже когда они слишком малы, чтобы их понимать».
X
Когда законный сын Огава Тосикиё Са-хэй Киёдзи умер в молодом возрасте, был один молодой слуга, который подскакал на коне к храму и совершил сэппуку.
XI
Когда Таку Нагато-но-ками Ясуёри ушел из жизни, Кога Ятаэмон сказал, что не смог отплатить господину за его доброту, и совершил цуйфуку.
Re: Бусидо.Кодекс Бусидо.
Седьмая глава
I
Нарутоми Хёго говорил: «То, что называется победой, - это нанесение поражения своим союзникам. Нанести поражение своим союзникам — это нанести поражение себе, а победа над собой — это победа над собственной плотью.
Это напоминает ситуацию, когда человек находится на поле брани среди десяти тысяч союзников, но ни один из них не следует за ним. Если человек заранее не подчинил себе свой разум и тело, он не победит врага».
II
Во время Симабарского восстания Сюгё Этидзен-но-ками Танэнао забыл свои доспехи в лагере и участвовал в битве, одетый лишь в хакама и хаори. Говорят, что он погиб в сражении именно в этом одеянии.
III
Во время атаки на замок в Симабаре Тадзаки Гэки был облачен в великолепные доспехи. Господину Кацусигэ это не понравилось и впоследствии, когда он видел что-то кричащее и расчитанное на то, чтобы вызвать восхищение окружающих, он говаривал: «Это точно как доспехи Гэки».
В свете этой истории, воинские доспехи и снаряжение, отличающиеся показным великолепием, могут считаться свидетельством слабости и неуверенности их обладателя. Они позволяют заглянуть в сердце того, кто их носит.
IV
Когда умер Набэсима Хидзэн-но-ками Таданао, его слуга Эдзоэ Кинбэй освятил останки господина на горе Коя. Затем удалившись в хижину отшельника, он вырезал статую господина и еще одну, изображавшую его самого, склонившегося в поклоне перед господином. В первую годовщину смерти Таданао он вернулся домой и совершил цуйфуку. Позднее статую увезли с горы Коя и поставили в Кодэндзи.
V
У господина Мицусигэ был человек по имени Ойси Косукэ, который сначала служил у него пешим воином. Когда господин Мицусигэ совершал поездку в свой дом в Эдо, служивший ему резиденцией раз в два года, Косукэ совершал обход вокруг помещения, где спал господин, и если считал, что какой-то участок небезопасен, то расстилал соломенную циновку и проводил на ней ночь, не смыкая глаз. В дождливую погоду он носил лишь бамбуковую шляпу и плащ из промасленной бумаги и стоял на часах под проливным дождем. Говорят, что до конца своих дней он ни разу не отступил от этого обычая.
VI
Когда Ойси Косукэ был в утитонин, поздно ночью какой-то неизвестный проник в ту половину, где находились комнаты служанок. На всех этажах поднялся переполох, и мужчины и женщины всех рангов начали бегать по дому — не видно было лишь одного Косукэ. Пока старшие служанки госпожи обыскивали помещения, Косукэ с мечом в руках стоял перед входом в спальню господина. В то время как остальные растерянно бегали по дому, он первым делом поспешил к своему господину и приготовился его защищать. Поэтому считается, что смотрел на вещи не так, как другие.
Человеком, который пробрался в дом, был Нарутоми Китибэй. Он вместе со своим сообщником, которого звали Хамада Итидзаэмон, был приговорен к смерти за прелюбодеяние.
VII
Однажды, когда господин Кацусигэ охотился в Нисимэ, он по какой-то причине очень разгневался. Затем вытащил из-за оби свой меч и, не вынимая его из ножен, начал бить им Соэдзима Дзэннодзё, однако меч выскользнул из его руки и упал в овраг. Дзэннодзё тут же скатился в овраг вслед за мечом и поднял его. После этого он сунул его под платье на спине, пропустив под воротник, выкарабкался из оврага и, не вставая,
преклонил колени так, что рукоятка меча легла точно в руку его господину. Поступив так, он не только проявил присутствие духа и быстроту мысли, но и беспримерную находчивость.
VIII
Однажды, когда господин Сано Укё собирался перейти на другой берег реки Такао, оказалось, что мост ремонтируют и одну сваю никак не могут вытащить. Господин Укё соскочил с коня, крепко ухватился за сваю, издал крик и начал тянуть ее вверх. Раздался оглушительный треск, и, хотя он смог поднять сваю на высоту собственного роста, дальше она не шла и вскоре погрузилась в воду. По возвращении домой он почувствовал себя плохо и внезапно умер.
Когда похоронная процессия пересекала мост Такао, направляясь в храм Дзёбару, тело выскочило из гроба и упало в реку. Шестнадцатилетний прислужник из Сюфукудзи немедленно прыгнул в реку и ухватился за покойника. После этого все бросились к реке и вытащили труп. Поступок юноши произвел большое впечатление на главного монаха, и он велел другим прислужникам брать пример с этого молодого человека. Говорят, что впоследствии он стал очень знаменитым монахом.
IX
Когда Ямамото Китидзаэмону было пять лет, его отец Дзинэмон приказал ему зарубить собаку, а в возрасте пятнадцати лет его заставили казнить преступника. Раньше всем молодым людям, по достижении четырнадцати или пятнадцати лет, обязательно приказывали участвовать в казни. Когда господин Кацусигэ был молод, господин Наосигэ приказал ему практиковаться в умерщвлении с помощью меча. Говорят, что тогда ему пришлось отсечь головы более чем десяти преступникам подряд.
Долгое время такая практика была очень распространена, особенно среди высших сословий, но сегодня в казнях не участвуют даже дети людей из низших сословий, и это исключительный недосмотр. Сказать, что человек может обойтись и без этого, или что нет никакой заслуги в том, чтобы убить приговоренного к смерти, — значит искать
оправданий. Получается, что если у человека слабый воинский дух, то ему не остается ничего иного, как следить за красотой ногтей и ухаживать за собственной внешностью?
Если заглянуть в душу человеку, которому неприятны подобные вещи, то можно увидеть, что он использует весь свой изворотливый ум, пытаясь найти оправдание своему нежеланию убивать, в основе которого лежит обычное малодушие. Но Наосигэ приказывал своему сыну рубить головы, потому что так нужно.
В прошлом году я ездил на место казни в Касэ, для того чтобы испытать себя в обезглавливании, и испытал исключительно хорошие ощущения. Думать, что это может повредить твоему душевному равновесию, — признак малодушия.
X
Среди мальчиков-слуг в свите господина Мицусигэ прислуживал некий Томода Сёдзаэмон. Будучи довольно распущенным малым, он влюбился в главного актера театра, которого звали Тамон Сёдзаэмон, и сменил свои имя и герб на имя и герб актера. Полностью увлекшись этим романом, он потратил все, что у него было, и потерял все свое платье и убранство. И в конце концов, израсходовав все свои средства, он украл меч Маватари Рокубэя и попросил одного копьеносца заложить его у ростовщика.
Однако копьеносец проговорился об этом, и после проведенного дознания их обоих приговорили к смерти. Дознавателем был Ямамото Городзаэмон. Когда он зачитывал результаты дознания, то возвысил голос и произнес: «Человек, обвиняющий подсудимого,— это копьеносец такой-то».
«Казните его», — тут же отозвался Мицусигэ.
Когда настало время объявить Сёдзаэмону о его участи, вошел Городзаэмон и сказал: «Теперь тебя уже ничто не спасет. Подготовься к смерти».
Сёдэаэмон взял себя в руки и ответил: «Хорошо. Я понял, что ты сказал, и благодарен тебе за твои слова». Однако кто-то придумал так, чтобы Сёдзаэмону сказали, что в роли кайсяку будет выступать один человек, а на самом деле обезглавит его другой,
Наодзука Рокууэмон, который был всего лишь пешим солдатом.
Придя на место казни, Сёдзаэмон увидел стоявшего напротив него кайсяку и приветствовал его с чрезвычайным спокойствием. Но в тот же момент, увидев, что тот стоит неподвижно, а Наодзука вытаскивает из ножен свой меч, он вскочил и воскликнул: «Кто ты такой? Я никогда не позволю тебе отрубить мне голову!» С этого мгновения его спокойствие дрогнуло, и он проявил ужасное малодушие. В конце концов, его прижали к земле и обезглавили.
Позднее Городзаэмон рассказывал по секрету: «Если бы его не обманули, он бы, вероятно, достойно встретил свою смерть».
XI
Нода Кидзаэмон говорил о роли кайсяку так: «Когда человек, который пришел на место своей смерти, теряет рассудок и начинает ползать по земле, вполне вероятно, что, когда придет время совершать каысяку, могут возникнуть трудности. В такой ситуации сначала немного подожди и постарайся сосредоточиться. Затем, улучив момент, нанеси удар решительно и быстро, и тогда все получится хорошо».
XII
Во времена господина Кацусигэ были слуги, которых с молодых лет, независимо от их происхождения, посылали прислуживать господину. Однажды, когда Сиба Кидзаэмон выполнял такую обязанность, господин подстриг свои ногти и сказал: «Выбрось их». Кидзаэмон взял обрезки в руку, но не стал подниматься с колен, и тогда господин спросил: «В чем дело?» Кидзаэмон ответил: «Одного не хватает». «Вот он», — ответил господин и протянул ему тот, который спрятал.
Савабэ Хэйдзаэмону приказали совершить сэппуку одиннадцатого дня одиннадцатого месяца второго года Тэнна. Поскольку об этом ему стало известно вечером десятого дня, он послал письмо Ямамото Гоннодзё [Цунэтомо] с просьбой быть его кайсяку. Следующие строки — копия ответа Ямамото.
«Я уважаю Вашу решимость и выполню Вашу просьбу выступить в роли кайсяку. В душе я чувствую, что мне следует отказаться, но поскольку это должно произойти
завтра, у меня нет времени для поиска оправданий, поэтому я возьму на себя выполнение этой роли.
Тот факт, что Вы выбрали меня среди многих людей, вызывает у меня глубокую признательность. Пожалуйста, не волнуйтесь по поводу того, что должно последовать. Хотя уже поздняя ночь, я прибуду к Вам домой, чтобы обговорить подробности».
Говорят, что, когда Хэйдзаэмон прочитал этот ответ, он заметил: «Это непревзойденное письмо».
С давних времен считалось дурным предзнаменованием, если самурая просили выступить в роли кайсяку. Причина этому в том, что человек не прибавляет себе славы, даже если он хорошо сделал свое дело. Если же он по какой-то случайности совершит оплошность, это ляжет на него позорным пятном до конца жизни.
XIII
Однажды, когда Танака Яхэй находился по каким-то делам в Эдо, один из его лакеев повел себя довольно дерзко, и Яхэй строго его отругал. В ту же ночь Яхэй услышал, как кто-то поднимается по лестнице. Он посчитал это подозрительным и тихо поднялся с постели. Держа в руке короткий меч, он окликнул неизвестного, и оказалось, что это тот самый лакей, которого он ранее отчитал, прятавший за спиной короткий меч. Яхэй прыгнул вниз и одним ударом зарубил этого человека. Впоследствии я слышал, как многие люди говорили, что ему повезло.
XIV
Некий господин Токухиса родился совсем не таким, как другие люди, и был несколько похож на слабоумного. Однажды, когда пришел в гости один человек, подали салат из ильной рыбы. В тот момент все сказали: «Салат из ильной рыбы господина Токухисы» — и рассмеялись. Позднее, когда он присутствовал на каком-то мероприятии и некий человек стал насмехаться над ним, процитировав умомянутое замечание, Токухиса вытащил меч и зарубил его. По поводу этого случая провели расследование, после чего господину Наосигэ было доложено: «Рекомендуется совершить сэппуку, поскольку это был опрометчивый поступок, совершенный в стенах дворца».
Когда господин Наосигэ услышал это, он сказал: «Подвергнуться насмешке и промолчать — это малодушие. Нет причин пренебрегать этим фактом только потому, что это произошло в стенах дворца. Человек, насмехающийся над другими, — сам глупец. Он сам виноват в том, что его зарубили».
XV
Однажды, когда Накано Мокуносукэ поднялся на борт небольшого судна на реке Сумида, чтобы насладиться прохладой, в нее забрался также какой-то негодяй, который стал совершать всевозможные грубые действия. Когда Мокуносукэ увидел, что этот негодяй мочится в реку, он отсек ему голову, и она упала в воду. Для того чтобы люди не заметили этого, Накано быстро прикрыл тело различными вещами. Затем он сказал кормчему: «Об этом никто не должен узнать. Греби к верховьям реки и похорони труп. Естественно, я тебе хорошо заплачу».
Кормчий поступил так, как ему сказали, но в лагуне, где спрятали тело, Мокуносукэ отсек ему голову и вернулся обратно. Говорят, что этот факт так и не получил широкой огласки. В тот момент в лодке был еще один малый, промышлявший тем, что продавал свое тело другим мужчинам. Мокуносукэ сказал: «Этот человек также был мужчиной. Лучше всего учиться рубить, когда человек еще молод», и поэтому тот парень один раз нанес удар по трупу. Из-за этого он позднее не стал никому об этом рассказывать.
XVI
Рассказывают, что каждый раз, когда Оки Хёбу собирал своих людей, закончив обсуждение всех дел, он говорил: «Молодым людям следует настойчиво воспитывать в себе решимость и мужество. Для этого нужно, чтобы мужество поселилось в сердце. Если сломается меч, такой человек будет наносить удары руками. Если ему отрубят руки, он прижмет врага к земле своими плечами. Если отрубят плечи, он прокусит зубами горло десяти или пятнадцати врагам. Вот что такое мужество».
XVII
Сида Китиносукэ говорил: «Поначалу очень тяжело бежать до тех пор, пока не выбьешься из сил. Но зато тебя охватывает исключительно хорошее ощущение, когда ты останавливаешься, закончив бег. Даже еще лучшее ощущение возникает, когда ты присядешь. Еще лучше, когда ты ляжешь. И еще лучше положить подушку и хорошо поспать. Вся жизнь человека должна быть подобна этому. Прилагать большие усилия, когда ты молод, и потом спать, когда ты стар или чувствуешь приближение смерти,— это то, как должно быть. Но сначала спать, а потом прилагать усилия... Выбиваться из сил всю свою жизнь и закончить ее в тяжком труде — это достойно сожаления». Эту историю рассказал Симомура Рокуроуэмон.
У Киносукэ есть и другие слова, подобные этим: «Человеческая жизнь должна быть как можно более тяжелой».
XVIII
Когда Уэно Риэй работал в Эдо и надзирал над ведением бухгалтерских книг, у него был молодой помощник, с которым он тесно общался. В первую ночь восьмого месяца он пошел пить с Хасимото Таэмоном, надзиравшим над пехотинцами, и так напился, что потерял здравый смысл. Он сопроводил своего помощника домой, обмениваясь с ним по дороге пьяными репликами, и, когда они пришли, Риэй объявил, что собирается зарубить помощника. Помощник оттолкнул от себя кончик ножен Риэя. Они схватились, и оба упали в канаву, причем помощник оказался сверху. В это время прибежал слуга Риэя и спросил: «Господин Риэй сверху или снизу?»
Когда Риэй ответил: «Я снизу!», слуга ударил помощника мечом. Тот поднялся и, поскольку его рана оказалась легкой, убежал.
Когда этот случай подвергся разбирательству, Риэя посадили под стражу в тюрьму Наэкияма и приговорили к смертной казни через отсечение головы. До этого, когда его назначили в Эдо и он жил в снятом в наем доме в районе, где селились торговцы, один слуга воспротивился ему, и он его зарубил. Но тогда он действовал достойным образом, и люди говорили, что он повел себя как мужчина. Однако на этот раз его действия были возмутительны и, вне всяких сомнений, ничем не оправданы.
Если хорошо подумать обо всем этом с начала до конца, напиться до такой степени, чтобы обнажить свой меч,— значит проявить не только малодушие, но и отсутствие решимости. Слуга Риэя был родом из Таку, но его имя сейчас никто не помнит. И он, хотя был представителем низших сословий, оказался человеком храбрым. Говорят, что, пока шло разбирательство, Таэмон покончил с собой.
XIX
В двенадцатом разделе пятой главы Рёанкё есть следующая история.
В провинции Хидзэн был некий человек из Таку, который, несмотря на то что он заразился оспой, собирался присоединиться к войскам, осаждавшим замок в Симабаре. Его родители искренне пытались его отговорить, увещевая: «Какой от тебя будет толк при твоем тяжелом недуге, даже если тебе удастся туда добраться?»
Он отвечал: «Я буду счастлив, если умру в пути. После того как я ощутил на себе благосклонное отношение господина, разве мне следует говорить себе, что теперь я не смогу оказаться ему полезен?» И он ушел на войну. Хотя дело было зимой и стоял ужасный холод, он не обращал никакого внимания на свое здоровье, не стал надевать много одежды и ни днем ни ночью не снимал своих доспехов. Более того, в условиях лагеря он не мог содержать свое тело и одежду в чистоте, однако, в конце концов, быстро оправился от своего недуга и смог полностью выполнить свой долг перед господином. Поэтому, вопреки ожиданиям, нельзя говорить, что грязь так уж плоха.
Когда учитель Судзуки Сёдзо услышал об этом, он сказал: «Разве не было очищающим действием то, что он пожертвовал жизнью ради своего господина? Человеку, который расстается с жизнью ради праведного дела, нет нужды взывать о помощи к богу оспы. Все небесные боги будут его защищать».
XX
Господин Кацусигэ сказал: «Боится ли смерти человек из Хидзэна, или нет,— неважно. Меня беспокоит то, что люди пренебрежительно относятся к приказанию соблюдать правила поведения и этикета. Я боюсь, что весь клан, наши родственники и старейшины,
люди вдумчивые и серьезные, посчитают, что приказ придерживаться правил этикета — это всего лишь формальность. Раньше были люди, которые хорошо разбирались в подобных вещах, и, если кто-то отходил от установленных правил, они могли вспомнить, как следует правильно поступать, и все становилось на свои места. Я отдал этот приказ, потому что сейчас люди склонны с пренебрежением относиться к такого рода вещам».
XXI
В эпоху Гэнроку был один самурай низкого ранга из провинции Исэ, которого звали Судзуки Рокубэй. Он заболел сильной горячкой, и его сознание помутилось. В то время некий мужчина, которому было поручено за ним ухаживать, испытал неожиданный приступ алчности и решил украсть деньги, которые хранились в коробке для чернил. Как раз в этот момент больной неожиданно повернулся, схватил меч, лежавший у него под подушкой, и одним неожиданным ударом зарубил вора. После этого больной упал на постель и умер. Судя по этому поступку, Рокубэй был человеком принципиальным и обладал сильным характером.
Я услышал эту историю в Эдо, но позднее, когда я служил в той же самой провинции с неким доктором Нагасукой, который был местным уроженцем, и спросил его об этом, оказалось, что он действительно слышал эту историю, и подтвердил, что это правда.
I
Нарутоми Хёго говорил: «То, что называется победой, - это нанесение поражения своим союзникам. Нанести поражение своим союзникам — это нанести поражение себе, а победа над собой — это победа над собственной плотью.
Это напоминает ситуацию, когда человек находится на поле брани среди десяти тысяч союзников, но ни один из них не следует за ним. Если человек заранее не подчинил себе свой разум и тело, он не победит врага».
II
Во время Симабарского восстания Сюгё Этидзен-но-ками Танэнао забыл свои доспехи в лагере и участвовал в битве, одетый лишь в хакама и хаори. Говорят, что он погиб в сражении именно в этом одеянии.
III
Во время атаки на замок в Симабаре Тадзаки Гэки был облачен в великолепные доспехи. Господину Кацусигэ это не понравилось и впоследствии, когда он видел что-то кричащее и расчитанное на то, чтобы вызвать восхищение окружающих, он говаривал: «Это точно как доспехи Гэки».
В свете этой истории, воинские доспехи и снаряжение, отличающиеся показным великолепием, могут считаться свидетельством слабости и неуверенности их обладателя. Они позволяют заглянуть в сердце того, кто их носит.
IV
Когда умер Набэсима Хидзэн-но-ками Таданао, его слуга Эдзоэ Кинбэй освятил останки господина на горе Коя. Затем удалившись в хижину отшельника, он вырезал статую господина и еще одну, изображавшую его самого, склонившегося в поклоне перед господином. В первую годовщину смерти Таданао он вернулся домой и совершил цуйфуку. Позднее статую увезли с горы Коя и поставили в Кодэндзи.
V
У господина Мицусигэ был человек по имени Ойси Косукэ, который сначала служил у него пешим воином. Когда господин Мицусигэ совершал поездку в свой дом в Эдо, служивший ему резиденцией раз в два года, Косукэ совершал обход вокруг помещения, где спал господин, и если считал, что какой-то участок небезопасен, то расстилал соломенную циновку и проводил на ней ночь, не смыкая глаз. В дождливую погоду он носил лишь бамбуковую шляпу и плащ из промасленной бумаги и стоял на часах под проливным дождем. Говорят, что до конца своих дней он ни разу не отступил от этого обычая.
VI
Когда Ойси Косукэ был в утитонин, поздно ночью какой-то неизвестный проник в ту половину, где находились комнаты служанок. На всех этажах поднялся переполох, и мужчины и женщины всех рангов начали бегать по дому — не видно было лишь одного Косукэ. Пока старшие служанки госпожи обыскивали помещения, Косукэ с мечом в руках стоял перед входом в спальню господина. В то время как остальные растерянно бегали по дому, он первым делом поспешил к своему господину и приготовился его защищать. Поэтому считается, что смотрел на вещи не так, как другие.
Человеком, который пробрался в дом, был Нарутоми Китибэй. Он вместе со своим сообщником, которого звали Хамада Итидзаэмон, был приговорен к смерти за прелюбодеяние.
VII
Однажды, когда господин Кацусигэ охотился в Нисимэ, он по какой-то причине очень разгневался. Затем вытащил из-за оби свой меч и, не вынимая его из ножен, начал бить им Соэдзима Дзэннодзё, однако меч выскользнул из его руки и упал в овраг. Дзэннодзё тут же скатился в овраг вслед за мечом и поднял его. После этого он сунул его под платье на спине, пропустив под воротник, выкарабкался из оврага и, не вставая,
преклонил колени так, что рукоятка меча легла точно в руку его господину. Поступив так, он не только проявил присутствие духа и быстроту мысли, но и беспримерную находчивость.
VIII
Однажды, когда господин Сано Укё собирался перейти на другой берег реки Такао, оказалось, что мост ремонтируют и одну сваю никак не могут вытащить. Господин Укё соскочил с коня, крепко ухватился за сваю, издал крик и начал тянуть ее вверх. Раздался оглушительный треск, и, хотя он смог поднять сваю на высоту собственного роста, дальше она не шла и вскоре погрузилась в воду. По возвращении домой он почувствовал себя плохо и внезапно умер.
Когда похоронная процессия пересекала мост Такао, направляясь в храм Дзёбару, тело выскочило из гроба и упало в реку. Шестнадцатилетний прислужник из Сюфукудзи немедленно прыгнул в реку и ухватился за покойника. После этого все бросились к реке и вытащили труп. Поступок юноши произвел большое впечатление на главного монаха, и он велел другим прислужникам брать пример с этого молодого человека. Говорят, что впоследствии он стал очень знаменитым монахом.
IX
Когда Ямамото Китидзаэмону было пять лет, его отец Дзинэмон приказал ему зарубить собаку, а в возрасте пятнадцати лет его заставили казнить преступника. Раньше всем молодым людям, по достижении четырнадцати или пятнадцати лет, обязательно приказывали участвовать в казни. Когда господин Кацусигэ был молод, господин Наосигэ приказал ему практиковаться в умерщвлении с помощью меча. Говорят, что тогда ему пришлось отсечь головы более чем десяти преступникам подряд.
Долгое время такая практика была очень распространена, особенно среди высших сословий, но сегодня в казнях не участвуют даже дети людей из низших сословий, и это исключительный недосмотр. Сказать, что человек может обойтись и без этого, или что нет никакой заслуги в том, чтобы убить приговоренного к смерти, — значит искать
оправданий. Получается, что если у человека слабый воинский дух, то ему не остается ничего иного, как следить за красотой ногтей и ухаживать за собственной внешностью?
Если заглянуть в душу человеку, которому неприятны подобные вещи, то можно увидеть, что он использует весь свой изворотливый ум, пытаясь найти оправдание своему нежеланию убивать, в основе которого лежит обычное малодушие. Но Наосигэ приказывал своему сыну рубить головы, потому что так нужно.
В прошлом году я ездил на место казни в Касэ, для того чтобы испытать себя в обезглавливании, и испытал исключительно хорошие ощущения. Думать, что это может повредить твоему душевному равновесию, — признак малодушия.
X
Среди мальчиков-слуг в свите господина Мицусигэ прислуживал некий Томода Сёдзаэмон. Будучи довольно распущенным малым, он влюбился в главного актера театра, которого звали Тамон Сёдзаэмон, и сменил свои имя и герб на имя и герб актера. Полностью увлекшись этим романом, он потратил все, что у него было, и потерял все свое платье и убранство. И в конце концов, израсходовав все свои средства, он украл меч Маватари Рокубэя и попросил одного копьеносца заложить его у ростовщика.
Однако копьеносец проговорился об этом, и после проведенного дознания их обоих приговорили к смерти. Дознавателем был Ямамото Городзаэмон. Когда он зачитывал результаты дознания, то возвысил голос и произнес: «Человек, обвиняющий подсудимого,— это копьеносец такой-то».
«Казните его», — тут же отозвался Мицусигэ.
Когда настало время объявить Сёдзаэмону о его участи, вошел Городзаэмон и сказал: «Теперь тебя уже ничто не спасет. Подготовься к смерти».
Сёдэаэмон взял себя в руки и ответил: «Хорошо. Я понял, что ты сказал, и благодарен тебе за твои слова». Однако кто-то придумал так, чтобы Сёдзаэмону сказали, что в роли кайсяку будет выступать один человек, а на самом деле обезглавит его другой,
Наодзука Рокууэмон, который был всего лишь пешим солдатом.
Придя на место казни, Сёдзаэмон увидел стоявшего напротив него кайсяку и приветствовал его с чрезвычайным спокойствием. Но в тот же момент, увидев, что тот стоит неподвижно, а Наодзука вытаскивает из ножен свой меч, он вскочил и воскликнул: «Кто ты такой? Я никогда не позволю тебе отрубить мне голову!» С этого мгновения его спокойствие дрогнуло, и он проявил ужасное малодушие. В конце концов, его прижали к земле и обезглавили.
Позднее Городзаэмон рассказывал по секрету: «Если бы его не обманули, он бы, вероятно, достойно встретил свою смерть».
XI
Нода Кидзаэмон говорил о роли кайсяку так: «Когда человек, который пришел на место своей смерти, теряет рассудок и начинает ползать по земле, вполне вероятно, что, когда придет время совершать каысяку, могут возникнуть трудности. В такой ситуации сначала немного подожди и постарайся сосредоточиться. Затем, улучив момент, нанеси удар решительно и быстро, и тогда все получится хорошо».
XII
Во времена господина Кацусигэ были слуги, которых с молодых лет, независимо от их происхождения, посылали прислуживать господину. Однажды, когда Сиба Кидзаэмон выполнял такую обязанность, господин подстриг свои ногти и сказал: «Выбрось их». Кидзаэмон взял обрезки в руку, но не стал подниматься с колен, и тогда господин спросил: «В чем дело?» Кидзаэмон ответил: «Одного не хватает». «Вот он», — ответил господин и протянул ему тот, который спрятал.
Савабэ Хэйдзаэмону приказали совершить сэппуку одиннадцатого дня одиннадцатого месяца второго года Тэнна. Поскольку об этом ему стало известно вечером десятого дня, он послал письмо Ямамото Гоннодзё [Цунэтомо] с просьбой быть его кайсяку. Следующие строки — копия ответа Ямамото.
«Я уважаю Вашу решимость и выполню Вашу просьбу выступить в роли кайсяку. В душе я чувствую, что мне следует отказаться, но поскольку это должно произойти
завтра, у меня нет времени для поиска оправданий, поэтому я возьму на себя выполнение этой роли.
Тот факт, что Вы выбрали меня среди многих людей, вызывает у меня глубокую признательность. Пожалуйста, не волнуйтесь по поводу того, что должно последовать. Хотя уже поздняя ночь, я прибуду к Вам домой, чтобы обговорить подробности».
Говорят, что, когда Хэйдзаэмон прочитал этот ответ, он заметил: «Это непревзойденное письмо».
С давних времен считалось дурным предзнаменованием, если самурая просили выступить в роли кайсяку. Причина этому в том, что человек не прибавляет себе славы, даже если он хорошо сделал свое дело. Если же он по какой-то случайности совершит оплошность, это ляжет на него позорным пятном до конца жизни.
XIII
Однажды, когда Танака Яхэй находился по каким-то делам в Эдо, один из его лакеев повел себя довольно дерзко, и Яхэй строго его отругал. В ту же ночь Яхэй услышал, как кто-то поднимается по лестнице. Он посчитал это подозрительным и тихо поднялся с постели. Держа в руке короткий меч, он окликнул неизвестного, и оказалось, что это тот самый лакей, которого он ранее отчитал, прятавший за спиной короткий меч. Яхэй прыгнул вниз и одним ударом зарубил этого человека. Впоследствии я слышал, как многие люди говорили, что ему повезло.
XIV
Некий господин Токухиса родился совсем не таким, как другие люди, и был несколько похож на слабоумного. Однажды, когда пришел в гости один человек, подали салат из ильной рыбы. В тот момент все сказали: «Салат из ильной рыбы господина Токухисы» — и рассмеялись. Позднее, когда он присутствовал на каком-то мероприятии и некий человек стал насмехаться над ним, процитировав умомянутое замечание, Токухиса вытащил меч и зарубил его. По поводу этого случая провели расследование, после чего господину Наосигэ было доложено: «Рекомендуется совершить сэппуку, поскольку это был опрометчивый поступок, совершенный в стенах дворца».
Когда господин Наосигэ услышал это, он сказал: «Подвергнуться насмешке и промолчать — это малодушие. Нет причин пренебрегать этим фактом только потому, что это произошло в стенах дворца. Человек, насмехающийся над другими, — сам глупец. Он сам виноват в том, что его зарубили».
XV
Однажды, когда Накано Мокуносукэ поднялся на борт небольшого судна на реке Сумида, чтобы насладиться прохладой, в нее забрался также какой-то негодяй, который стал совершать всевозможные грубые действия. Когда Мокуносукэ увидел, что этот негодяй мочится в реку, он отсек ему голову, и она упала в воду. Для того чтобы люди не заметили этого, Накано быстро прикрыл тело различными вещами. Затем он сказал кормчему: «Об этом никто не должен узнать. Греби к верховьям реки и похорони труп. Естественно, я тебе хорошо заплачу».
Кормчий поступил так, как ему сказали, но в лагуне, где спрятали тело, Мокуносукэ отсек ему голову и вернулся обратно. Говорят, что этот факт так и не получил широкой огласки. В тот момент в лодке был еще один малый, промышлявший тем, что продавал свое тело другим мужчинам. Мокуносукэ сказал: «Этот человек также был мужчиной. Лучше всего учиться рубить, когда человек еще молод», и поэтому тот парень один раз нанес удар по трупу. Из-за этого он позднее не стал никому об этом рассказывать.
XVI
Рассказывают, что каждый раз, когда Оки Хёбу собирал своих людей, закончив обсуждение всех дел, он говорил: «Молодым людям следует настойчиво воспитывать в себе решимость и мужество. Для этого нужно, чтобы мужество поселилось в сердце. Если сломается меч, такой человек будет наносить удары руками. Если ему отрубят руки, он прижмет врага к земле своими плечами. Если отрубят плечи, он прокусит зубами горло десяти или пятнадцати врагам. Вот что такое мужество».
XVII
Сида Китиносукэ говорил: «Поначалу очень тяжело бежать до тех пор, пока не выбьешься из сил. Но зато тебя охватывает исключительно хорошее ощущение, когда ты останавливаешься, закончив бег. Даже еще лучшее ощущение возникает, когда ты присядешь. Еще лучше, когда ты ляжешь. И еще лучше положить подушку и хорошо поспать. Вся жизнь человека должна быть подобна этому. Прилагать большие усилия, когда ты молод, и потом спать, когда ты стар или чувствуешь приближение смерти,— это то, как должно быть. Но сначала спать, а потом прилагать усилия... Выбиваться из сил всю свою жизнь и закончить ее в тяжком труде — это достойно сожаления». Эту историю рассказал Симомура Рокуроуэмон.
У Киносукэ есть и другие слова, подобные этим: «Человеческая жизнь должна быть как можно более тяжелой».
XVIII
Когда Уэно Риэй работал в Эдо и надзирал над ведением бухгалтерских книг, у него был молодой помощник, с которым он тесно общался. В первую ночь восьмого месяца он пошел пить с Хасимото Таэмоном, надзиравшим над пехотинцами, и так напился, что потерял здравый смысл. Он сопроводил своего помощника домой, обмениваясь с ним по дороге пьяными репликами, и, когда они пришли, Риэй объявил, что собирается зарубить помощника. Помощник оттолкнул от себя кончик ножен Риэя. Они схватились, и оба упали в канаву, причем помощник оказался сверху. В это время прибежал слуга Риэя и спросил: «Господин Риэй сверху или снизу?»
Когда Риэй ответил: «Я снизу!», слуга ударил помощника мечом. Тот поднялся и, поскольку его рана оказалась легкой, убежал.
Когда этот случай подвергся разбирательству, Риэя посадили под стражу в тюрьму Наэкияма и приговорили к смертной казни через отсечение головы. До этого, когда его назначили в Эдо и он жил в снятом в наем доме в районе, где селились торговцы, один слуга воспротивился ему, и он его зарубил. Но тогда он действовал достойным образом, и люди говорили, что он повел себя как мужчина. Однако на этот раз его действия были возмутительны и, вне всяких сомнений, ничем не оправданы.
Если хорошо подумать обо всем этом с начала до конца, напиться до такой степени, чтобы обнажить свой меч,— значит проявить не только малодушие, но и отсутствие решимости. Слуга Риэя был родом из Таку, но его имя сейчас никто не помнит. И он, хотя был представителем низших сословий, оказался человеком храбрым. Говорят, что, пока шло разбирательство, Таэмон покончил с собой.
XIX
В двенадцатом разделе пятой главы Рёанкё есть следующая история.
В провинции Хидзэн был некий человек из Таку, который, несмотря на то что он заразился оспой, собирался присоединиться к войскам, осаждавшим замок в Симабаре. Его родители искренне пытались его отговорить, увещевая: «Какой от тебя будет толк при твоем тяжелом недуге, даже если тебе удастся туда добраться?»
Он отвечал: «Я буду счастлив, если умру в пути. После того как я ощутил на себе благосклонное отношение господина, разве мне следует говорить себе, что теперь я не смогу оказаться ему полезен?» И он ушел на войну. Хотя дело было зимой и стоял ужасный холод, он не обращал никакого внимания на свое здоровье, не стал надевать много одежды и ни днем ни ночью не снимал своих доспехов. Более того, в условиях лагеря он не мог содержать свое тело и одежду в чистоте, однако, в конце концов, быстро оправился от своего недуга и смог полностью выполнить свой долг перед господином. Поэтому, вопреки ожиданиям, нельзя говорить, что грязь так уж плоха.
Когда учитель Судзуки Сёдзо услышал об этом, он сказал: «Разве не было очищающим действием то, что он пожертвовал жизнью ради своего господина? Человеку, который расстается с жизнью ради праведного дела, нет нужды взывать о помощи к богу оспы. Все небесные боги будут его защищать».
XX
Господин Кацусигэ сказал: «Боится ли смерти человек из Хидзэна, или нет,— неважно. Меня беспокоит то, что люди пренебрежительно относятся к приказанию соблюдать правила поведения и этикета. Я боюсь, что весь клан, наши родственники и старейшины,
люди вдумчивые и серьезные, посчитают, что приказ придерживаться правил этикета — это всего лишь формальность. Раньше были люди, которые хорошо разбирались в подобных вещах, и, если кто-то отходил от установленных правил, они могли вспомнить, как следует правильно поступать, и все становилось на свои места. Я отдал этот приказ, потому что сейчас люди склонны с пренебрежением относиться к такого рода вещам».
XXI
В эпоху Гэнроку был один самурай низкого ранга из провинции Исэ, которого звали Судзуки Рокубэй. Он заболел сильной горячкой, и его сознание помутилось. В то время некий мужчина, которому было поручено за ним ухаживать, испытал неожиданный приступ алчности и решил украсть деньги, которые хранились в коробке для чернил. Как раз в этот момент больной неожиданно повернулся, схватил меч, лежавший у него под подушкой, и одним неожиданным ударом зарубил вора. После этого больной упал на постель и умер. Судя по этому поступку, Рокубэй был человеком принципиальным и обладал сильным характером.
Я услышал эту историю в Эдо, но позднее, когда я служил в той же самой провинции с неким доктором Нагасукой, который был местным уроженцем, и спросил его об этом, оказалось, что он действительно слышал эту историю, и подтвердил, что это правда.
Re: Бусидо.Кодекс Бусидо.
Восьмая глава
I
Ночью тринадцатого дня девятого месяца четвертого года Тэйкё десять актеров театра Но сидели в Саяномото возле дома Накаямы Мосукэ, пехотинца, и созерцали луну. Сначала Наоцука Кандзаэмон, а потом и остальные начали насмехаться над пехотинцем Араки Кюдзаэмоном из-за того, что он был очень маленького роста. Араки разгневался, убил мечом Кандзаэмона и начал наносить удары по остальным.
Несмотря на то что у Мацумото Рокудзаэмона была отрублена рука, он спустился в сад, схватил Араки сзади второй рукой и сказал: «Такому, как ты, я откручу голову и одной рукой!» Выхватив меч из рук Араки, он швырнул его на порог и прижал коленом, но, когда ухватился за шею, силы покинули его, и Араки легко с ним справился.
Араки быстро вскочил и снова принялся наносить удары по тем, кто находился вокруг, но теперь господин Хаята (позднее известный как Дзиродзаэмон) встретил его с копьем в руках. В конце концов, несколько человек смогли его усмирить. После этого Араки велели совершить сэппуку, а всех остальных, имеющих отношение к этому происшествию, сделали ронинами за их неблагоразумное поведение, но Хаяту позднее простили.
Поскольку Цунэтомо не помнит точно эту историю, следует поспрашивать о ней других людей.
II
Несколько лет назад в Дзиссоине в Каваками состоялось чтение сутр. Пять или шесть человек из Конъямати и Тасиро сходили на службу и на обратном пути провели какое-то время в питейном заведении. Среди них был один из слуг Кидзуки Кюдзаэмона, который, имея на то какую-то причину, отклонил предложение своих спутников присоединиться к ним и вернулся домой до наступления темноты. Однако остальные позднее ввязались в драку с какими-то людьми и всех их зарубили.
Слуга Кюдзаэмона услышал об этом в тот же вечер и поспешил в жилище своих товарищей. Он выслушал подробности происшедшего и затем сказал: «Я думаю, что в конце концов вам придется заявить о случившемся. Когда вы это сделаете, вам следует сказать, что я также там присутствовал и помогал убивать тех людей. Когда я вернусь, я скажу то же самое Кюдзаэмону. Поскольку в драке участвуют все, кого это касается, мне следует принять такой же смертный приговор, как и вам. И это мое искреннее желание. Причина этому в том, что даже если бы мне пришлось объяснить своему господину, что я рано вернулся домой, он никогда бы не поверил, что это правда. Кюдзаэмон всегда отличался суровым нравом, и, если бы даже его расследователи выяснили мою непричастность, он, вероятно, приказал бы казнить меня как труса прямо у себя на глазах. В таком случае, умереть, оставив после себя дурную славу как о человеке, сбежавшем с места происшествия, было бы чрезвычайно прискорбно.
Поскольку меня в любом случае ожидает одна участь, я бы хотел умереть, приняв наказание за убийство человека. Если вы не согласны с этим, я вскрою себе живот прямо здесь».
Не имея выбора, его товарищи рассказали все так, как он просил. Некоторое время спустя, во время дознания, хотя обстоятельства были объяснены указанным образом, выяснилось, что слуга вернулся домой рано. Все дознаватели оценили его поведение и даже похвалили этого человека.
Этот случай мне изложили лишь в общих чертах, поэтому я постараюсь узнать подробности позднее.
III
Однажды, когда Набэсима Аки-но-ками Сигэтакэ сел обедать и съел ровно половину поданных блюд, к нему неожиданно пришел гость, и он оставил поднос с едой на столе. Позднее, один из его слуг сел за стол и начал есть жареную рыбу, которая лежала на подносе. Как раз в этот момент господин Аки вернулся и увидел его; слуга же смутился и убежал. Господин Аки закричал ему вслед:
«Что ты за презренный раб, если ешь то, что уже кто-то ел!» после чего сел и доел то, что оставалось.
Это одна из историй Дзинэмона. Говорят, что этот слуга был одним из тех, кто совершил цуйфуку после смерти своего господина.
IV
Ямамото Дзинэмон часто говаривал своим слугам: «Играйте в азартные игры и лгите. Если вы прошли с человеком пятьдесят шагов, и при этом он не солгал вам по крайней мере семь раз, то грош ему цена». В давние времена люди говорили так, потому что их заботило только лишь отношение человека к воинским делам, и они считали, что «правильный» человек никогда не совершит великие дела. Они также не обращали внимания на дурное поведение людей и отмахивались, когда им на это указывали, говоря: «Зато они хорошо делают свое дело...»
Такие люди, как Сагара Кюма, также оправдывали слуг, которые воровали и совершали прелюбодеяния, и постепенно их воспитывали. Он говорил: «Если бы не такие люди, у нас вообще бы некому было работать»
V
Икуно Орибэ говорил: «Если слуга хорошо подумает о том, что ему предстоит сделать в течение предстоящего дня, он сможет сделать все. Если это работа на один день, с ней можно справиться. Завтра — это тоже всего лишь один день
VI
В то время, когда господин Набэсима Цунасигэ еще не вступил во владение в качестве наследника, его дзэнский священник Куротакияма Теон обратил его в буддизм и стал его наставником. Поскольку Цунасигэ достиг просветления, священник собирался даровать ему печать, и об этом стало известно во всем дворце. В то время Ямамото Городзаэмону было велено одновременно выполнять обязанности слуги Цунасигэ и присматривать за ним. Когда он об этом услышал, он понял, что такое нельзя допустить, и решил обратиться с просьбой к Теону, а если тот не согласится, убить его. Он пришел в дом священника в Эдо, и священник с достоинством принял его, думая, что это паломник.
Городзаэмон приблизился к нему и сказал: «Мне нужно сообщить вам лично одну секретную вещь. Пожалуйста, отошлите ваших прислужников.
Говорят, что вскоре вы наградите Цунасигэ печатью за его успехи в буддизме. Однако, поскольку вы из Хидзэна, вы должны быть достаточно осведомлены о традициях кланов Рюдзодзи и Набэсима. В наших владениях низшие и высшие сословия живут в согласии, потому что, в отличие от других, власть у нас передается по наследству из поколения в поколение. За все предыдущие века никогда не было случая, чтобы даймё получил буддийскую печать. Если вы даруете печать Цунасигэ, то он, вероятно, возомнит себя просветленным и с презрением отнесется к тому, что говорят его слуги. Великий человек станет тщеславным. Ни в коем случае не давайте ему печать. Если вы не согласны со мной, то знайте, что я настроен решительно». В его голосе звучала такая уверенность, что не было сомнений в том, что он пойдет до конца.
Цвет лица священника изменился, но он ответил: «Ну что ж... Ваши намерения заслуживают уважения, и я вижу, что вы хорошо разбираетесь в делах своего клана. Вы преданный слуга...»
Но Городзаэмон перебил его: «Нет! Я вижу вашу уловку. Я пришел сюда не для того, чтобы меня похвалили. Не добавляя ничего лишнего, позвольте мне ясно услышать, собираетесь ли вы отказаться от своего намерения дать Цунасигэ печать или нет».
Теон ответил: «То, что вы говорите, разумно. Я заверяю вас, что не стану вручать ему печать».
Городзаэмон понял, что тот говорит правду, и вернулся домой.
Цунэтомо услышал эту историю из уст самого Городзаэмона.
VII
Восемь самураев решили повеселиться. Двое из них, Комори Эйдзюн и Оцубо Дзи-нэмон, отправились в чайный домик перед храмом Каннона в Асакуса, ввязались в ссору с прислугой, и их крепко побили. Об этом услышали остальные, которые в тот момент находились на прогулочной лодке, и Муто Рокуэмон сказал: «Нам следует вернуться
и отомстить». Ёси Ёитиэмон и Эдзоэ Дзин-бэй согласились с этим.
Однако остальные начали отговаривать их, заметив: «Это принесет неприятности клану», и они вернулись домой.
Когда они прибыли во дворец, Рокуэмон снова сказал: «Нам совершенно определенно следует отомстить!», но остальные отговорили его. Несмотря на то что Эйдзюн и Дзинэмон получили серьезные раны на руках и ногах, им удалось порубить работников чайного домика, и тем, кто вернулся, господин сделал выговор.
Через некоторое время в отношении этого происшествия было высказано определенное мнение. Один человек сказал: «Если в таком деле, как месть, дожидаться согласия остальных, его никогда не доведешь до логического конца. Нужно быть готовым действовать в одиночку и даже погибнуть от руки обидчика. Человек, который кричит о том, что нужно отомстить, но ничего для этого не делает, — лицемер. Умные люди заботятся о своей репутации, используя лишь силу своих слов. Но настоящий мужчина отправляется на дело молча, ни с кем не советуясь, и принимает смерть. При этом нет необходимости добиваться своей цели; человек проявляет свои качества уже тем, что гибнет в бою. И такой человек, скорее всего, добьется своей цели».
VIII
Итиюкэн был слугой господина Таканобу и работал на кухне. Как-то, когда зашла беседа о борьбе, Итиюкэн затеял спор и потом, выхватив меч, зарубил семь или восемь человек. В наказание ему было приказано покончить с собой. Но когда господин Таканобу услышал об этом, он помиловал этого человека и сказал: «Во времена, когда нашу страну раздирают междоусобные распри, нам нужны храбрые люди. А, судя по всему, это человек храбрый». Впоследствии, во время боевых действий в районе реки Юдзи, господин Таканобу взял с собой Итиюкэна, и последний снискал непревзойденную славу, совершая вылазки глубоко во вражеские ряды и принося ужасные опустошения.
В сражении при Такаги Итиюкэн продвинулся так далеко, что господин Таканобу почувствовал сожаление и отозвал его. Поскольку авангард не пробился к Итиюкэну, господин Таканобу сам бросился вперед и, ухватив Итиюкэна за рукав, оттащил его назад. К тому моменту голова Итиюкэна была покрыта множеством ран, но ему удалось остановить кровотечение с помощью зеленых листьев, которые он приматывал тонким полотенцем.
IX
В первый день осады замка Хара Цурута Яситибэй был направлен с посланием от господина Мимасака к Оки Хёбу, но в момент передачи послания пуля, прилетевшая со стороны замка, попала ему в поясницу, и он мгновенно упал лицом вниз. Потом он снова поднялся, пересказал оставшуюся часть сообщения, был сражен во второй раз и умер. Тело Яситибэя отвез назад Тайра Тихёэй. Когда Тихёэй возвращался обратно в лагерь Хёбу, в него также попала ружейная пуля, и он погиб.
X
Дэнко родился в Таку, и в то время из его семьи в живых оставались его старший брат Дзиробэй, младший брат и мать. Примерно в девятом месяце мать Дэнко взяла с собой внука, сына Дзиробэя, чтобы он послушал проповедь. Когда настало время возвращаться домой, ребенок, надевая соломенные сандалии, случайно наступил на ногу мужчине, который стоял рядом. Незнакомец отчитал ребенка, и в конце концов они вступили в яростный спор, в результате чего мужчина вытащил меч и убил ребенка. Мать Дзиробэя не могла поверить своим глазам. Она вцепилась в мужчину, но тогда он убил и ее. Сделав это, мужчина отправился к себе домой.
Этого человека звали Гороуэмон, и он был сыном ронина по имени Накадзима Моан. Его младший брат Тюдзобо был отшельником и жил в горах. Моан был советником господина Мимасака, и Гороуэмон также получал от него денежное содержание.
Когда эти обстоятельства стали известны в доме Дзиробэя, его младший брат направился к жилищу Гороуэмона. Обнаружив, что дверь заперта изнутри и никто из нее не выходит, он изменил голос, сделав вид, что это какой-то посетитель. Когда дверь отворилась, он выкрикнул свое настоящее имя и скрестил мечи с убийцей своей матери. Оба свалились на кучу мусора, но в конце концов Гороуэмон был убит. В этот момент появился Тюдзобо и зарубил младшего брата Дзиробэя.
Услышав об этом происшествии, Дэнко немедленно отправился в дом Дзиробэя и сказал: «Только один из наших врагов был убит, в то время как мы потеряли троих. Это чрезвычайно прискорбно, поэтому почему бы тебе не напасть на Тюдзобо?» Однако Дзиробэй не слушал его.
Дэнко посчитал, что такой исход ложится позором на всю семью, и, хотя был буддийским священником, решил напасть на обидчика и отомстить за свою мать, младшего брата и племянника. Тем не менее он знал, что поскольку он обычный священник, то, скорее всего, со стороны господина Мимасаки последуют карательные меры. Поэтому усердно трудился и в конце концов получил сан главного священника храма Рюундзи. Тогда он пошел к Иёнодзё, который изготавливал мечи, и попросил его сделать длинный и короткий мечи, предложил стать его подмастерьем и даже получил разрешение на участие в работе.
К двадцать третьему дню девятого месяца следующего года он был готов приступить к осуществлению задуманного. По случайности в это время к нему приехал какой-то гость. Отдав приказание подавать на стол, Дэнко переоделся в мирское платье и тайно выскользнул из своих покоев. Затем он направился в Таку и, порасспрашивав о Тюдзо-бо, узнал, что тот находится среди большой группы людей, которые собрались, чтобы посмотреть на восход луны, и что, таким образом, больше пока ничего нельзя сделать. Не желая терять времени, он подумал, что его основное желание будет удовлетворено, если он разделается с отцом Тюдзобо и Гороуэмона, Моаном. Придя к дому Моана, он ворвался в спальное помещение, объявил свое имя и, когда Моан начал вставать с постели, вонзил в него меч и убил. Когда прибежали люди, жившие по соседству, и окружили его, он объяснил ситуацию, отбросил в сторону оба меча — длинный и короткий — и вернулся домой. Новости об этом дошли в Сагу еще до его прибытия, и добрая часть прихожан Дэнко встретила его на обратном пути и благополучно проводила до самого храма.
Господин Мимасака пришел в немалую ярость, но, поскольку Дэнко был главным священником храма клана Набэсима, ничего поделать было нельзя. Наконец, использовав посредничество Набэсима Тоннэри, он передал послание Таннэну, главному священнику Кодэндзи, в котором говорилось: «Если священник убил человека, его следует приговорить к смертной казни». Ответ Таннэна был следующим: «Наказание для духовного лица будет вынесено в соответствии с решением, которое примет Кодэндзи. Прошу вас не вмешиваться».
Господин Мимасака еще больше разгневался и спросил: «Каково же будет это наказание?» Таннэн ответил: «Хотя вам до этого не должно быть никакого дела, тем не менее, раз вы настаиваете, я отвечу. [Буддийский] закон гласит, что священник-отступник лишается своего одеяния и изгоняется».
В Кодэндзи Дэнко лишили одеяния священника, но, когда его должны были изгнать, некоторые послушники надели на себя длинные и короткие мечи, к ним присоединилось большое число прихожан, и они сопровождали его до самого Тодороки. По дороге им встретилась группа людей, похожих на охотников, которые начали спрашивать, не из Таку ли идет процессия. Впоследствии Дэнко поселился в Тикудзэне, где все относились к нему очень хорошо. Живя там, он также поддерживал дружеские отношения с самураями. Эта история получила широкую огласку, и говорят, что его везде принимали с почетом.
XI
Проступок Хориэ Санэмона заключался в том, что он ограбил склад клана Набэсима в Эдо, забрав все хранившиеся там деньги, и скрылся в другой провинции. Его поймали, и он признался. Тогда был объявлен следующий приговор: «Поскольку это серьезное преступление, он будет замучен до смерти», и Накано Дайгаку назначили надзирать над приведением приговора в исполнение. Сначала Санэмону сожгли все волосы на теле и выдернули ногти. Затем ему перерезали сухожилия, просверлили отверстия в его теле
и подвергли различным другим пыткам. В течение всей казни он ни разу не поморщился, и даже лицо его не изменило цвета. В конце концов ему сломали хребет, сварили в соевом соусе, и его тело сложили пополам, перегнув назад.
XII
Однажды, когда Фукути Рокуроуэмон покидал замок, перед домом господина Таку проносили паланкин, в котором, судя по всему, сидела женщина из высшего сословия, и человек, который стоял у дверей дома, приветствовал ее подобающим жестом. Копейщик, входивший в процессию, которая сопровождала паланкин, сказал этому человеку: «Ты недостаточно низко поклонился»— и ударил его по голове древком своего копья.
Когда человек провел рукой по голове, оказалось, что у него течет кровь. Тогда он поднялся и сказал: «Ты совершил возмутительный поступок, несмотря на то что я был любезен. Жаль, что так случилось». Сказав это, он зарубил копейщика одним ударом.
Паланкин двинулся дальше, но Рокуроуэмон снял чехол со своего копья, встал перед тем человеком и сказал: «Спрячьте свой меч. На территории замка запрещено разгуливай с обнаженным клинком».
Тот человек отвечал ему: «Того, что произошло, избежать было нельзя. Я действовал под давлением обстоятельств. Несомненно, вы видели, что иного выхода не было. Хотя мне и хотелось бы спрятать меч в ножны, мне трудно это сделать, учитывая ваш тон. Мне неприятно вступать с вами в спор, но, если вы настаиваете, я буду рад принять ваш вызов».
Рокуроуэмон сразу же отшвырнул копье и любезно ответил ему: «Ваши слова вполне разумны. Меня зовут Фукути Рокуроуэмон. Я засвидетельствую, что ваше поведение в данной ситуации заслуживает восхищения. Более того, я буду отстаивать вашу правоту, даже если это будет стоить мне жизни. А теперь спрячьте свой меч».
«С удовольствием»,— ответил человек и спрятал свой меч.
На вопрос, откуда он, этот человек ответил, что он слуга Таку Нагато-но-ками Ясуёри Рокуроэмон сопроводил его к господину Нагато и разъяснил обстоятельства случившегося. Зная, что женщина в паланкине была женой знатного человека, господин Нагато, однако, приказал своему слуге совершить сэппуку.
Рокуроуэмон вышел вперед и сказал: «Поскольку я дал слово самурая, то, если этому человеку приказывают совершить сэппуку, тогда я совершу сэппуку первый».
Говорят, что после его слов дело закончилось удачно.
XIV
Дохаку жил в Куроцутибару. Его сына звали Горобэй. Однажды, когда Горобэй нес мешок с рисом, он увидел, что навстречу ему идет ронин господина Кумасиро Сакё по имени Ивамура Кюнай. Раньше из-за какого-то случая между ними возникла ссора, и теперь Горобэй ударил Кюная мешком с рисом, начал с ним драться, побил и столкнул в канаву, после чего вернулся домой. Кюнай бросил ему вдогонку какую-то угрозу и вернулся домой, где рассказал о случившемся своему старшему брату Гэнэмону. Затем они вдвоем отправились к Горобэю, намереваясь ему отомстить.
Когда они пришли туда, дверь была слегка приоткрыта, а за ней притаился Горобэй с обнаженным мечом. Не подозревая об этом, Гэнэмон вошел, и Горобэй ударил его, нанося удар сбоку. Получив глубокую рану, Гэнэмон использовал свой меч в качестве посоха и, хромая, выскочил на улицу. Затем Кюнай бросился в дом и ударил зятя Дохаку, Кацуэмона, который сидел возле жаровни. Его меч скользнул по крючку, на котором подвешивают чайник, и он отсек Кацуэмону половину лица. Дохаку вместе с женой удалось вырвать меч из рук Кюная.
Кюнай принес извинения и сказал: «Я уже добился того, чего хотел. Пожалуйста, отдайте мне мой меч, и я сопровожу своего брата домой». Но когда Дохаку вернул ему меч, Кюнай ударил его в спину и наполовину разрубил ему шею. Затем он снова скрестил мечи с Горобэем; они оба выбежали на улицу и дрались на равных, пока Кюнай не отсек Горобэю руку.
Тогда Кюнай, который также получил много ран, взвалил на плечи своего старшего брата Гэнэмона и вернулся домой. Однако Гэнэмон по дороге умер.
Горобэй получил многочисленные ранения. Хотя ему удалось остановить кровотечение, он умер из-за того, что выпил воды.
У жены Дохаку было отсечено несколько пальцев. У Дохаку оказалась разрублена шейная кость, и, поскольку незадетым было лишь горло, его голова свисала на грудь. Придерживая голову руками в вертикальном положении, Дохаку отправился к лекарю.
Лекарь проводил лечение следующим образом. Во-первых, он натер челюсть Дохаку смесью сосновой смолы и масла и обвязал ее волокном из рами. Затем он закрепил на его макушке веревку и привязал ее к балке, зашил открытую рану и закопал его тело в рис, чтобы тот не мог двигаться.
Дохаку ни разу не потерял сознание, не менял позу и даже не пил женьшень. Говорят, что лишь на третий день, когда открылось кровотечение, он выпил немного возбуждающего лекарства. В конце концов кости срослись, и он благополучно выздоровел.
XV
Когда господин Мицусигэ заразился оспой в Симоносэки, Икусима Сакуан дал ему какое-то лекарство. Это был очень тяжелый случай заболевания оспой, и слуги господина Мицусигэ, как высокого, так и низкого ранга, находились в некотором волнении. Неожиданно струпья стали чернеть. Люди, которые за ним ухаживали, пали духом и втайне уведомили Сакуана, который немедленно прибыл. Он сказал: «Что ж, это радостное известие. Струпья заживают. Вскоре он должен полностью выздороветь без каких-либо осложнений. В этом я могу поручиться».
Люди, стоявшие у постели господина Мицусигэ, услышали это и подумали: «Сакуан выглядит слегка не в себе. Болезнь становится все более безнадежной».
Затем Сакуан расставил вокруг постели складные ширмы, через некоторое время снова пришел и дал господину Мицусигэ один пакетик лекарства. Струпья больного очень быстро зажили, и он полностью выздоровел. Сакуан позднее признался кому-то: «Я дал господину этот один пакетик лекарства, заранее приняв решение, что поскольку я один занимался его лечением, то, если он не выздоровеет, я тут же вспорю себе живот и умру вместе с ним».
XVI
Когда умирал Накано Такуми, собрались все его слуги и домочадцы, и он сказал: «Вам нужно понять, что слуга должен обладать тремя качествами. Это выполнение воли господина, природная энергия и готовность к собственной смерти».
XVII
Однажды, когда какие-то люди собрались на платформе внутренней цитадели замка, некий человек сказал Утида Соуэмону: «Говорят, что вы учитель фехтования, но, судя по вашему повседневному поведению, вы вряд ли можете научить чему-нибудь путному. Я полагаю, что если бы вас попросили совершить кайсяку, то, вместо того чтобы отрубить голову, вы бы, наверное, отсекли бы человеку макушку».
Соуэмон возразил: «Это вовсе не так. Нарисуйте у себя на шее чернилами малень¬кое пятнышко, и я докажу вам, что могу нанести точный удар, не отклонившись ни на волосок».
XVIII
Нагаяма Рокуродзаэмон путешествовал по Токайдо и находился неподалеку от Хама-мацу. Когда он проходил мимо постоялого двора, перед его паланкином встал нищий и произнес: «Я ронин из Этиго. У меня нет денег на дорогу, и я в стесненном положении. Мы оба воины. Пожалуйста, помогите мне».
Рокуродзаэмон рассердился и сказал: «Неучтиво упоминать о том, что мы оба воины. Если бы я оказался в твоем положении, я бы вспорол себе живот. Чем говорить о том, что тебе не хватает денег на дорогу, и навлекать на себя позор, лучше вспори себе живот не сходя с этого места!» Говорят, что нищий пошел дальше своей дорогой.
XIX
Макигути Ехэю в жизни приходилось быть кайсяку для многих людей. Когда не¬кий Канахара собирался совершить сэппуку, Ехэй согласился быть его кайсяку. Канахара воткнул в живот свой меч, но, когда нужно было вспороть его, он не смог сделать этого. Ехэй подошел к нему сбоку, крикнул: «Эй!» — и топнул ногой. Это послужило Канахара чем-то вроде сигнала, и он смог ровно вспороть себе живот. Говорят, что после завершения кайсяку, Ехэй пролил слезу и сказал: «Несмотря на то что раньше он был моим хорошим знакомым...»
Это рассказал господин Сукээмон.
XX
Во время сэппуку некоего человека, когда кайсяку отсек ему голову, остался висеть маленький кусочек кожи, и голова оказалась не полностью отделена от тела. Официальный наблюдатель сказал: «Немного осталось». Кайсяку разозлился, ухватился за голову и, полностью отделив ее от тела ударом меча, поднял ее на уровень глаз и сказал: «Посмотри!» Говорят, что это было довольно страшное зрелище. Это рассказал господин Сукээмон.
В прошлые времена бывали случаи, когда голова отлетала в сторону. Говорят, что лучше всего оставлять немного кожи, чтобы она не улетела в сторону официальных лиц, надзирающих за сэппуку. Однако сейчас считается, что лучше полностью отсекать голову от туловища.
Человек, который отсек пятьдесят голов, однажды сказал: «В зависимости от того, какую по счету голову ты рубишь, бывают случаи, когда даже туловище может оказывать сопротивление. Если отрубаешь всего три головы, сначала не ощущаешь сопротивления и ты можешь рубить хорошо. Но когда доходишь до четвертой или пятой, то ощущаешь довольно сильное противодействие. Во всяком случае, поскольку это очень важный вопрос, следует сказать, что, если человек всегда заранее планирует сделать так, чтобы голова упала на землю, ошибок быть не должно».
XXI
Когда господин Набэсима Цунасигэ был ребенком, Ивамура Кураносукэ назначили старшим. Один раз Кураносукэ увидел, что перед маленьким Цунасигэ лежат золотые монеты, и спросил прислуживавшего ему человека: «По какой причине ты положил их перед молодым господином?» Слуга ответил: «Господин только что услышал, что ему принесли подарок. Он сказал, что еще не видел его, поэтому я его принес». Кураносукэ строго отругал этого человека, сказав: «Положить такие презренные вещи перед важным лицом — крайнее проявление необдуманности. Ты бы и сам мог додуматься, что это не то, что подобает класть перед сыном господина. Впредь прислуживающие слуги должны очень внимательно к этому относиться».
В другой раз, когда господину Цунасигэ было около двадцати лет, он однажды по каким-то делам отправился во дворец в Наэкияме. Когда отряд приближался к дворцу, он попросил дать ему трость. Миура Дзибудза-эмон, который носил его сандалии, быстро нашел палку и собирался подать ее молодому господину. Кураносукэ увидел это, быстро забрал палку у Дзибудзаэмона и строго его отчитал, сказав: «Ты хочешь сделать из нашего важного молодого господина бездельника? Даже если он и попросил палку, ее не следует ему давать. Это свидетельствует о том, что слуга, прислуживающий господину, не отдает себе отчет в своих действиях».
Дзибудзаэмона позднее повысили и дали ему должность тэакияри, и Цунэтомо услышал эту историю непосредственно от него.
I
Ночью тринадцатого дня девятого месяца четвертого года Тэйкё десять актеров театра Но сидели в Саяномото возле дома Накаямы Мосукэ, пехотинца, и созерцали луну. Сначала Наоцука Кандзаэмон, а потом и остальные начали насмехаться над пехотинцем Араки Кюдзаэмоном из-за того, что он был очень маленького роста. Араки разгневался, убил мечом Кандзаэмона и начал наносить удары по остальным.
Несмотря на то что у Мацумото Рокудзаэмона была отрублена рука, он спустился в сад, схватил Араки сзади второй рукой и сказал: «Такому, как ты, я откручу голову и одной рукой!» Выхватив меч из рук Араки, он швырнул его на порог и прижал коленом, но, когда ухватился за шею, силы покинули его, и Араки легко с ним справился.
Араки быстро вскочил и снова принялся наносить удары по тем, кто находился вокруг, но теперь господин Хаята (позднее известный как Дзиродзаэмон) встретил его с копьем в руках. В конце концов, несколько человек смогли его усмирить. После этого Араки велели совершить сэппуку, а всех остальных, имеющих отношение к этому происшествию, сделали ронинами за их неблагоразумное поведение, но Хаяту позднее простили.
Поскольку Цунэтомо не помнит точно эту историю, следует поспрашивать о ней других людей.
II
Несколько лет назад в Дзиссоине в Каваками состоялось чтение сутр. Пять или шесть человек из Конъямати и Тасиро сходили на службу и на обратном пути провели какое-то время в питейном заведении. Среди них был один из слуг Кидзуки Кюдзаэмона, который, имея на то какую-то причину, отклонил предложение своих спутников присоединиться к ним и вернулся домой до наступления темноты. Однако остальные позднее ввязались в драку с какими-то людьми и всех их зарубили.
Слуга Кюдзаэмона услышал об этом в тот же вечер и поспешил в жилище своих товарищей. Он выслушал подробности происшедшего и затем сказал: «Я думаю, что в конце концов вам придется заявить о случившемся. Когда вы это сделаете, вам следует сказать, что я также там присутствовал и помогал убивать тех людей. Когда я вернусь, я скажу то же самое Кюдзаэмону. Поскольку в драке участвуют все, кого это касается, мне следует принять такой же смертный приговор, как и вам. И это мое искреннее желание. Причина этому в том, что даже если бы мне пришлось объяснить своему господину, что я рано вернулся домой, он никогда бы не поверил, что это правда. Кюдзаэмон всегда отличался суровым нравом, и, если бы даже его расследователи выяснили мою непричастность, он, вероятно, приказал бы казнить меня как труса прямо у себя на глазах. В таком случае, умереть, оставив после себя дурную славу как о человеке, сбежавшем с места происшествия, было бы чрезвычайно прискорбно.
Поскольку меня в любом случае ожидает одна участь, я бы хотел умереть, приняв наказание за убийство человека. Если вы не согласны с этим, я вскрою себе живот прямо здесь».
Не имея выбора, его товарищи рассказали все так, как он просил. Некоторое время спустя, во время дознания, хотя обстоятельства были объяснены указанным образом, выяснилось, что слуга вернулся домой рано. Все дознаватели оценили его поведение и даже похвалили этого человека.
Этот случай мне изложили лишь в общих чертах, поэтому я постараюсь узнать подробности позднее.
III
Однажды, когда Набэсима Аки-но-ками Сигэтакэ сел обедать и съел ровно половину поданных блюд, к нему неожиданно пришел гость, и он оставил поднос с едой на столе. Позднее, один из его слуг сел за стол и начал есть жареную рыбу, которая лежала на подносе. Как раз в этот момент господин Аки вернулся и увидел его; слуга же смутился и убежал. Господин Аки закричал ему вслед:
«Что ты за презренный раб, если ешь то, что уже кто-то ел!» после чего сел и доел то, что оставалось.
Это одна из историй Дзинэмона. Говорят, что этот слуга был одним из тех, кто совершил цуйфуку после смерти своего господина.
IV
Ямамото Дзинэмон часто говаривал своим слугам: «Играйте в азартные игры и лгите. Если вы прошли с человеком пятьдесят шагов, и при этом он не солгал вам по крайней мере семь раз, то грош ему цена». В давние времена люди говорили так, потому что их заботило только лишь отношение человека к воинским делам, и они считали, что «правильный» человек никогда не совершит великие дела. Они также не обращали внимания на дурное поведение людей и отмахивались, когда им на это указывали, говоря: «Зато они хорошо делают свое дело...»
Такие люди, как Сагара Кюма, также оправдывали слуг, которые воровали и совершали прелюбодеяния, и постепенно их воспитывали. Он говорил: «Если бы не такие люди, у нас вообще бы некому было работать»
V
Икуно Орибэ говорил: «Если слуга хорошо подумает о том, что ему предстоит сделать в течение предстоящего дня, он сможет сделать все. Если это работа на один день, с ней можно справиться. Завтра — это тоже всего лишь один день
VI
В то время, когда господин Набэсима Цунасигэ еще не вступил во владение в качестве наследника, его дзэнский священник Куротакияма Теон обратил его в буддизм и стал его наставником. Поскольку Цунасигэ достиг просветления, священник собирался даровать ему печать, и об этом стало известно во всем дворце. В то время Ямамото Городзаэмону было велено одновременно выполнять обязанности слуги Цунасигэ и присматривать за ним. Когда он об этом услышал, он понял, что такое нельзя допустить, и решил обратиться с просьбой к Теону, а если тот не согласится, убить его. Он пришел в дом священника в Эдо, и священник с достоинством принял его, думая, что это паломник.
Городзаэмон приблизился к нему и сказал: «Мне нужно сообщить вам лично одну секретную вещь. Пожалуйста, отошлите ваших прислужников.
Говорят, что вскоре вы наградите Цунасигэ печатью за его успехи в буддизме. Однако, поскольку вы из Хидзэна, вы должны быть достаточно осведомлены о традициях кланов Рюдзодзи и Набэсима. В наших владениях низшие и высшие сословия живут в согласии, потому что, в отличие от других, власть у нас передается по наследству из поколения в поколение. За все предыдущие века никогда не было случая, чтобы даймё получил буддийскую печать. Если вы даруете печать Цунасигэ, то он, вероятно, возомнит себя просветленным и с презрением отнесется к тому, что говорят его слуги. Великий человек станет тщеславным. Ни в коем случае не давайте ему печать. Если вы не согласны со мной, то знайте, что я настроен решительно». В его голосе звучала такая уверенность, что не было сомнений в том, что он пойдет до конца.
Цвет лица священника изменился, но он ответил: «Ну что ж... Ваши намерения заслуживают уважения, и я вижу, что вы хорошо разбираетесь в делах своего клана. Вы преданный слуга...»
Но Городзаэмон перебил его: «Нет! Я вижу вашу уловку. Я пришел сюда не для того, чтобы меня похвалили. Не добавляя ничего лишнего, позвольте мне ясно услышать, собираетесь ли вы отказаться от своего намерения дать Цунасигэ печать или нет».
Теон ответил: «То, что вы говорите, разумно. Я заверяю вас, что не стану вручать ему печать».
Городзаэмон понял, что тот говорит правду, и вернулся домой.
Цунэтомо услышал эту историю из уст самого Городзаэмона.
VII
Восемь самураев решили повеселиться. Двое из них, Комори Эйдзюн и Оцубо Дзи-нэмон, отправились в чайный домик перед храмом Каннона в Асакуса, ввязались в ссору с прислугой, и их крепко побили. Об этом услышали остальные, которые в тот момент находились на прогулочной лодке, и Муто Рокуэмон сказал: «Нам следует вернуться
и отомстить». Ёси Ёитиэмон и Эдзоэ Дзин-бэй согласились с этим.
Однако остальные начали отговаривать их, заметив: «Это принесет неприятности клану», и они вернулись домой.
Когда они прибыли во дворец, Рокуэмон снова сказал: «Нам совершенно определенно следует отомстить!», но остальные отговорили его. Несмотря на то что Эйдзюн и Дзинэмон получили серьезные раны на руках и ногах, им удалось порубить работников чайного домика, и тем, кто вернулся, господин сделал выговор.
Через некоторое время в отношении этого происшествия было высказано определенное мнение. Один человек сказал: «Если в таком деле, как месть, дожидаться согласия остальных, его никогда не доведешь до логического конца. Нужно быть готовым действовать в одиночку и даже погибнуть от руки обидчика. Человек, который кричит о том, что нужно отомстить, но ничего для этого не делает, — лицемер. Умные люди заботятся о своей репутации, используя лишь силу своих слов. Но настоящий мужчина отправляется на дело молча, ни с кем не советуясь, и принимает смерть. При этом нет необходимости добиваться своей цели; человек проявляет свои качества уже тем, что гибнет в бою. И такой человек, скорее всего, добьется своей цели».
VIII
Итиюкэн был слугой господина Таканобу и работал на кухне. Как-то, когда зашла беседа о борьбе, Итиюкэн затеял спор и потом, выхватив меч, зарубил семь или восемь человек. В наказание ему было приказано покончить с собой. Но когда господин Таканобу услышал об этом, он помиловал этого человека и сказал: «Во времена, когда нашу страну раздирают междоусобные распри, нам нужны храбрые люди. А, судя по всему, это человек храбрый». Впоследствии, во время боевых действий в районе реки Юдзи, господин Таканобу взял с собой Итиюкэна, и последний снискал непревзойденную славу, совершая вылазки глубоко во вражеские ряды и принося ужасные опустошения.
В сражении при Такаги Итиюкэн продвинулся так далеко, что господин Таканобу почувствовал сожаление и отозвал его. Поскольку авангард не пробился к Итиюкэну, господин Таканобу сам бросился вперед и, ухватив Итиюкэна за рукав, оттащил его назад. К тому моменту голова Итиюкэна была покрыта множеством ран, но ему удалось остановить кровотечение с помощью зеленых листьев, которые он приматывал тонким полотенцем.
IX
В первый день осады замка Хара Цурута Яситибэй был направлен с посланием от господина Мимасака к Оки Хёбу, но в момент передачи послания пуля, прилетевшая со стороны замка, попала ему в поясницу, и он мгновенно упал лицом вниз. Потом он снова поднялся, пересказал оставшуюся часть сообщения, был сражен во второй раз и умер. Тело Яситибэя отвез назад Тайра Тихёэй. Когда Тихёэй возвращался обратно в лагерь Хёбу, в него также попала ружейная пуля, и он погиб.
X
Дэнко родился в Таку, и в то время из его семьи в живых оставались его старший брат Дзиробэй, младший брат и мать. Примерно в девятом месяце мать Дэнко взяла с собой внука, сына Дзиробэя, чтобы он послушал проповедь. Когда настало время возвращаться домой, ребенок, надевая соломенные сандалии, случайно наступил на ногу мужчине, который стоял рядом. Незнакомец отчитал ребенка, и в конце концов они вступили в яростный спор, в результате чего мужчина вытащил меч и убил ребенка. Мать Дзиробэя не могла поверить своим глазам. Она вцепилась в мужчину, но тогда он убил и ее. Сделав это, мужчина отправился к себе домой.
Этого человека звали Гороуэмон, и он был сыном ронина по имени Накадзима Моан. Его младший брат Тюдзобо был отшельником и жил в горах. Моан был советником господина Мимасака, и Гороуэмон также получал от него денежное содержание.
Когда эти обстоятельства стали известны в доме Дзиробэя, его младший брат направился к жилищу Гороуэмона. Обнаружив, что дверь заперта изнутри и никто из нее не выходит, он изменил голос, сделав вид, что это какой-то посетитель. Когда дверь отворилась, он выкрикнул свое настоящее имя и скрестил мечи с убийцей своей матери. Оба свалились на кучу мусора, но в конце концов Гороуэмон был убит. В этот момент появился Тюдзобо и зарубил младшего брата Дзиробэя.
Услышав об этом происшествии, Дэнко немедленно отправился в дом Дзиробэя и сказал: «Только один из наших врагов был убит, в то время как мы потеряли троих. Это чрезвычайно прискорбно, поэтому почему бы тебе не напасть на Тюдзобо?» Однако Дзиробэй не слушал его.
Дэнко посчитал, что такой исход ложится позором на всю семью, и, хотя был буддийским священником, решил напасть на обидчика и отомстить за свою мать, младшего брата и племянника. Тем не менее он знал, что поскольку он обычный священник, то, скорее всего, со стороны господина Мимасаки последуют карательные меры. Поэтому усердно трудился и в конце концов получил сан главного священника храма Рюундзи. Тогда он пошел к Иёнодзё, который изготавливал мечи, и попросил его сделать длинный и короткий мечи, предложил стать его подмастерьем и даже получил разрешение на участие в работе.
К двадцать третьему дню девятого месяца следующего года он был готов приступить к осуществлению задуманного. По случайности в это время к нему приехал какой-то гость. Отдав приказание подавать на стол, Дэнко переоделся в мирское платье и тайно выскользнул из своих покоев. Затем он направился в Таку и, порасспрашивав о Тюдзо-бо, узнал, что тот находится среди большой группы людей, которые собрались, чтобы посмотреть на восход луны, и что, таким образом, больше пока ничего нельзя сделать. Не желая терять времени, он подумал, что его основное желание будет удовлетворено, если он разделается с отцом Тюдзобо и Гороуэмона, Моаном. Придя к дому Моана, он ворвался в спальное помещение, объявил свое имя и, когда Моан начал вставать с постели, вонзил в него меч и убил. Когда прибежали люди, жившие по соседству, и окружили его, он объяснил ситуацию, отбросил в сторону оба меча — длинный и короткий — и вернулся домой. Новости об этом дошли в Сагу еще до его прибытия, и добрая часть прихожан Дэнко встретила его на обратном пути и благополучно проводила до самого храма.
Господин Мимасака пришел в немалую ярость, но, поскольку Дэнко был главным священником храма клана Набэсима, ничего поделать было нельзя. Наконец, использовав посредничество Набэсима Тоннэри, он передал послание Таннэну, главному священнику Кодэндзи, в котором говорилось: «Если священник убил человека, его следует приговорить к смертной казни». Ответ Таннэна был следующим: «Наказание для духовного лица будет вынесено в соответствии с решением, которое примет Кодэндзи. Прошу вас не вмешиваться».
Господин Мимасака еще больше разгневался и спросил: «Каково же будет это наказание?» Таннэн ответил: «Хотя вам до этого не должно быть никакого дела, тем не менее, раз вы настаиваете, я отвечу. [Буддийский] закон гласит, что священник-отступник лишается своего одеяния и изгоняется».
В Кодэндзи Дэнко лишили одеяния священника, но, когда его должны были изгнать, некоторые послушники надели на себя длинные и короткие мечи, к ним присоединилось большое число прихожан, и они сопровождали его до самого Тодороки. По дороге им встретилась группа людей, похожих на охотников, которые начали спрашивать, не из Таку ли идет процессия. Впоследствии Дэнко поселился в Тикудзэне, где все относились к нему очень хорошо. Живя там, он также поддерживал дружеские отношения с самураями. Эта история получила широкую огласку, и говорят, что его везде принимали с почетом.
XI
Проступок Хориэ Санэмона заключался в том, что он ограбил склад клана Набэсима в Эдо, забрав все хранившиеся там деньги, и скрылся в другой провинции. Его поймали, и он признался. Тогда был объявлен следующий приговор: «Поскольку это серьезное преступление, он будет замучен до смерти», и Накано Дайгаку назначили надзирать над приведением приговора в исполнение. Сначала Санэмону сожгли все волосы на теле и выдернули ногти. Затем ему перерезали сухожилия, просверлили отверстия в его теле
и подвергли различным другим пыткам. В течение всей казни он ни разу не поморщился, и даже лицо его не изменило цвета. В конце концов ему сломали хребет, сварили в соевом соусе, и его тело сложили пополам, перегнув назад.
XII
Однажды, когда Фукути Рокуроуэмон покидал замок, перед домом господина Таку проносили паланкин, в котором, судя по всему, сидела женщина из высшего сословия, и человек, который стоял у дверей дома, приветствовал ее подобающим жестом. Копейщик, входивший в процессию, которая сопровождала паланкин, сказал этому человеку: «Ты недостаточно низко поклонился»— и ударил его по голове древком своего копья.
Когда человек провел рукой по голове, оказалось, что у него течет кровь. Тогда он поднялся и сказал: «Ты совершил возмутительный поступок, несмотря на то что я был любезен. Жаль, что так случилось». Сказав это, он зарубил копейщика одним ударом.
Паланкин двинулся дальше, но Рокуроуэмон снял чехол со своего копья, встал перед тем человеком и сказал: «Спрячьте свой меч. На территории замка запрещено разгуливай с обнаженным клинком».
Тот человек отвечал ему: «Того, что произошло, избежать было нельзя. Я действовал под давлением обстоятельств. Несомненно, вы видели, что иного выхода не было. Хотя мне и хотелось бы спрятать меч в ножны, мне трудно это сделать, учитывая ваш тон. Мне неприятно вступать с вами в спор, но, если вы настаиваете, я буду рад принять ваш вызов».
Рокуроуэмон сразу же отшвырнул копье и любезно ответил ему: «Ваши слова вполне разумны. Меня зовут Фукути Рокуроуэмон. Я засвидетельствую, что ваше поведение в данной ситуации заслуживает восхищения. Более того, я буду отстаивать вашу правоту, даже если это будет стоить мне жизни. А теперь спрячьте свой меч».
«С удовольствием»,— ответил человек и спрятал свой меч.
На вопрос, откуда он, этот человек ответил, что он слуга Таку Нагато-но-ками Ясуёри Рокуроэмон сопроводил его к господину Нагато и разъяснил обстоятельства случившегося. Зная, что женщина в паланкине была женой знатного человека, господин Нагато, однако, приказал своему слуге совершить сэппуку.
Рокуроуэмон вышел вперед и сказал: «Поскольку я дал слово самурая, то, если этому человеку приказывают совершить сэппуку, тогда я совершу сэппуку первый».
Говорят, что после его слов дело закончилось удачно.
XIV
Дохаку жил в Куроцутибару. Его сына звали Горобэй. Однажды, когда Горобэй нес мешок с рисом, он увидел, что навстречу ему идет ронин господина Кумасиро Сакё по имени Ивамура Кюнай. Раньше из-за какого-то случая между ними возникла ссора, и теперь Горобэй ударил Кюная мешком с рисом, начал с ним драться, побил и столкнул в канаву, после чего вернулся домой. Кюнай бросил ему вдогонку какую-то угрозу и вернулся домой, где рассказал о случившемся своему старшему брату Гэнэмону. Затем они вдвоем отправились к Горобэю, намереваясь ему отомстить.
Когда они пришли туда, дверь была слегка приоткрыта, а за ней притаился Горобэй с обнаженным мечом. Не подозревая об этом, Гэнэмон вошел, и Горобэй ударил его, нанося удар сбоку. Получив глубокую рану, Гэнэмон использовал свой меч в качестве посоха и, хромая, выскочил на улицу. Затем Кюнай бросился в дом и ударил зятя Дохаку, Кацуэмона, который сидел возле жаровни. Его меч скользнул по крючку, на котором подвешивают чайник, и он отсек Кацуэмону половину лица. Дохаку вместе с женой удалось вырвать меч из рук Кюная.
Кюнай принес извинения и сказал: «Я уже добился того, чего хотел. Пожалуйста, отдайте мне мой меч, и я сопровожу своего брата домой». Но когда Дохаку вернул ему меч, Кюнай ударил его в спину и наполовину разрубил ему шею. Затем он снова скрестил мечи с Горобэем; они оба выбежали на улицу и дрались на равных, пока Кюнай не отсек Горобэю руку.
Тогда Кюнай, который также получил много ран, взвалил на плечи своего старшего брата Гэнэмона и вернулся домой. Однако Гэнэмон по дороге умер.
Горобэй получил многочисленные ранения. Хотя ему удалось остановить кровотечение, он умер из-за того, что выпил воды.
У жены Дохаку было отсечено несколько пальцев. У Дохаку оказалась разрублена шейная кость, и, поскольку незадетым было лишь горло, его голова свисала на грудь. Придерживая голову руками в вертикальном положении, Дохаку отправился к лекарю.
Лекарь проводил лечение следующим образом. Во-первых, он натер челюсть Дохаку смесью сосновой смолы и масла и обвязал ее волокном из рами. Затем он закрепил на его макушке веревку и привязал ее к балке, зашил открытую рану и закопал его тело в рис, чтобы тот не мог двигаться.
Дохаку ни разу не потерял сознание, не менял позу и даже не пил женьшень. Говорят, что лишь на третий день, когда открылось кровотечение, он выпил немного возбуждающего лекарства. В конце концов кости срослись, и он благополучно выздоровел.
XV
Когда господин Мицусигэ заразился оспой в Симоносэки, Икусима Сакуан дал ему какое-то лекарство. Это был очень тяжелый случай заболевания оспой, и слуги господина Мицусигэ, как высокого, так и низкого ранга, находились в некотором волнении. Неожиданно струпья стали чернеть. Люди, которые за ним ухаживали, пали духом и втайне уведомили Сакуана, который немедленно прибыл. Он сказал: «Что ж, это радостное известие. Струпья заживают. Вскоре он должен полностью выздороветь без каких-либо осложнений. В этом я могу поручиться».
Люди, стоявшие у постели господина Мицусигэ, услышали это и подумали: «Сакуан выглядит слегка не в себе. Болезнь становится все более безнадежной».
Затем Сакуан расставил вокруг постели складные ширмы, через некоторое время снова пришел и дал господину Мицусигэ один пакетик лекарства. Струпья больного очень быстро зажили, и он полностью выздоровел. Сакуан позднее признался кому-то: «Я дал господину этот один пакетик лекарства, заранее приняв решение, что поскольку я один занимался его лечением, то, если он не выздоровеет, я тут же вспорю себе живот и умру вместе с ним».
XVI
Когда умирал Накано Такуми, собрались все его слуги и домочадцы, и он сказал: «Вам нужно понять, что слуга должен обладать тремя качествами. Это выполнение воли господина, природная энергия и готовность к собственной смерти».
XVII
Однажды, когда какие-то люди собрались на платформе внутренней цитадели замка, некий человек сказал Утида Соуэмону: «Говорят, что вы учитель фехтования, но, судя по вашему повседневному поведению, вы вряд ли можете научить чему-нибудь путному. Я полагаю, что если бы вас попросили совершить кайсяку, то, вместо того чтобы отрубить голову, вы бы, наверное, отсекли бы человеку макушку».
Соуэмон возразил: «Это вовсе не так. Нарисуйте у себя на шее чернилами малень¬кое пятнышко, и я докажу вам, что могу нанести точный удар, не отклонившись ни на волосок».
XVIII
Нагаяма Рокуродзаэмон путешествовал по Токайдо и находился неподалеку от Хама-мацу. Когда он проходил мимо постоялого двора, перед его паланкином встал нищий и произнес: «Я ронин из Этиго. У меня нет денег на дорогу, и я в стесненном положении. Мы оба воины. Пожалуйста, помогите мне».
Рокуродзаэмон рассердился и сказал: «Неучтиво упоминать о том, что мы оба воины. Если бы я оказался в твоем положении, я бы вспорол себе живот. Чем говорить о том, что тебе не хватает денег на дорогу, и навлекать на себя позор, лучше вспори себе живот не сходя с этого места!» Говорят, что нищий пошел дальше своей дорогой.
XIX
Макигути Ехэю в жизни приходилось быть кайсяку для многих людей. Когда не¬кий Канахара собирался совершить сэппуку, Ехэй согласился быть его кайсяку. Канахара воткнул в живот свой меч, но, когда нужно было вспороть его, он не смог сделать этого. Ехэй подошел к нему сбоку, крикнул: «Эй!» — и топнул ногой. Это послужило Канахара чем-то вроде сигнала, и он смог ровно вспороть себе живот. Говорят, что после завершения кайсяку, Ехэй пролил слезу и сказал: «Несмотря на то что раньше он был моим хорошим знакомым...»
Это рассказал господин Сукээмон.
XX
Во время сэппуку некоего человека, когда кайсяку отсек ему голову, остался висеть маленький кусочек кожи, и голова оказалась не полностью отделена от тела. Официальный наблюдатель сказал: «Немного осталось». Кайсяку разозлился, ухватился за голову и, полностью отделив ее от тела ударом меча, поднял ее на уровень глаз и сказал: «Посмотри!» Говорят, что это было довольно страшное зрелище. Это рассказал господин Сукээмон.
В прошлые времена бывали случаи, когда голова отлетала в сторону. Говорят, что лучше всего оставлять немного кожи, чтобы она не улетела в сторону официальных лиц, надзирающих за сэппуку. Однако сейчас считается, что лучше полностью отсекать голову от туловища.
Человек, который отсек пятьдесят голов, однажды сказал: «В зависимости от того, какую по счету голову ты рубишь, бывают случаи, когда даже туловище может оказывать сопротивление. Если отрубаешь всего три головы, сначала не ощущаешь сопротивления и ты можешь рубить хорошо. Но когда доходишь до четвертой или пятой, то ощущаешь довольно сильное противодействие. Во всяком случае, поскольку это очень важный вопрос, следует сказать, что, если человек всегда заранее планирует сделать так, чтобы голова упала на землю, ошибок быть не должно».
XXI
Когда господин Набэсима Цунасигэ был ребенком, Ивамура Кураносукэ назначили старшим. Один раз Кураносукэ увидел, что перед маленьким Цунасигэ лежат золотые монеты, и спросил прислуживавшего ему человека: «По какой причине ты положил их перед молодым господином?» Слуга ответил: «Господин только что услышал, что ему принесли подарок. Он сказал, что еще не видел его, поэтому я его принес». Кураносукэ строго отругал этого человека, сказав: «Положить такие презренные вещи перед важным лицом — крайнее проявление необдуманности. Ты бы и сам мог додуматься, что это не то, что подобает класть перед сыном господина. Впредь прислуживающие слуги должны очень внимательно к этому относиться».
В другой раз, когда господину Цунасигэ было около двадцати лет, он однажды по каким-то делам отправился во дворец в Наэкияме. Когда отряд приближался к дворцу, он попросил дать ему трость. Миура Дзибудза-эмон, который носил его сандалии, быстро нашел палку и собирался подать ее молодому господину. Кураносукэ увидел это, быстро забрал палку у Дзибудзаэмона и строго его отчитал, сказав: «Ты хочешь сделать из нашего важного молодого господина бездельника? Даже если он и попросил палку, ее не следует ему давать. Это свидетельствует о том, что слуга, прислуживающий господину, не отдает себе отчет в своих действиях».
Дзибудзаэмона позднее повысили и дали ему должность тэакияри, и Цунэтомо услышал эту историю непосредственно от него.
Re: Бусидо.Кодекс Бусидо.
Девятая глава
I
Когда Симомура Сёун состоял на службе в замке, господин Наосигэ сказал: «Как замечательно, что этот Кацусигэ так энергичен и силен для своего возраста. Борясь со своими ровесниками, он побеждает даже тех, кто старше его».
Сёун ответил: «Хотя я и пожилой человек, но готов биться об заклад, что я самый лучший в борьбе в сидячем положении». Сказав это, он рванул Кацусигэ вверх и бросил с такой силой, что тому стало больно. Затем он сказал: «Если будешь гордиться своей силой, пока твой характер еще не устоялся, навлечешь на себя позор. Ты слабее, чем выглядишь».
С этими словами он удалился.
II
В то время, когда Мацуда Ёхэй был близким другом Исия Дзинку, между первым и Нодзоэ Дзинбэем возникла ссора. Ехэй сказал Дзинбэю: «Пожалуйста, приходи, и я разрешу этот вопрос раз и навсегда».
Затем Ехэй и Дзинку встретились и, подойдя к замку Ямабуси в Кихаре, перешли через единственный мост, который там был, и разрушили его. Обсуждая обстоятельства ссоры, они изучили их со всех сторон и не нашли повода для драки. Но когда они решили повернуть обратно и отправиться домой, разумеется, вспомнили, что моста уже нет.
Пока Ехэй и Дзинку искали подходящий способ перебраться через ров, появились люди Дзннбэя, которым они послали вызов. Они передвигались скрытно, но Ехэй и Дзинку увидели их и сказали: «Мы прошли точку, за которой нет пути назад, и лучше вступим в бой, чем покроем себя позором».
Бой длился в течение некоторого времени. Получив серьезную рану, Ехэй упал между двух полей. Дзинбэй также получил глубокую рану, и поскольку кровь заливала ему
глаза, он не мог найти Ёхэя. Пока Дзинбэй пытался на ощупь отыскать его, Ехэю. который лежал на земле, удалось ускользнуть от него и в конце концов зарубить. Но когда он попытался нанести последний удар, рука уже не повиновалась ему, и он пронзил шею Дзинбэя нажав на меч ступней.
В этот момент подоспели друзья и отвели Ехэя домой. После того как его раны зажили, ему было приказано совершить сэппуку. Тогда он позвал своего друга Дзинку, и они вместе распили прощальную чашу.
III
Окубо Тоэмон из Сиода управлял делами в винной лавке, принадлежавшей Набэсима Кэнмоцу. Господин Окура. сын Набэсима Кай-но-ками, был калекой и не выходил за пределы своего дома в деревне Мино. Он давал приют борцам и любил драчунов. Борцы часто посещали близлежащие деревни и устраивали беспорядки.
Однажды они пришли в лавку Тоэмопа, стали пить сакэ и вести безрассудные разговоры, заставив Тоэмопа вступить с ними в спор. Он встретил их с копьем в руках, но, поскольку борцов было двое, они его зарубили.
Его сыну, Канносукэ, было пятнадцать лет, и он как раз трудился над уроками в Дзодзэйдзи, когда ему сообщили о случившемся. Примчавшись домой, он схватил короткий меч, который был длиной чуть больше локтя, вступил в бой с двумя взрослыми мужчинами и вскоре прикончил их обоих. Хотя Канносукэ получил тринадцать ран, он выздоровел. Позднее он был известен под именем Доко и, говорят, стал очень сведущим в массаже.
IV
Говорят, что Токунага Китидзаэмон постоянно жаловался: «Я стал таким старым, что сейчас, если бы началось сражение, я бы ничего не смог сделать.
Тем не менее я бы хотел умереть в бою, ворвавшись на коне в гущу врагов, быть сбитым с него и погибнуть. Было бы позором не сделать ничего более, кроме как умереть в собственной постели».
Говорят, что священник Гёдзаку услышал это, когда был еще прислужником у священника Ёмона, младшего сына Китидэаэмона.
V
Когда Сагару Кюму попросили стать главным слугой, он сказал Набэсиме Хэйдзаэмону: «По какой-то причине господин постоянно являет мне свою благосклонность и теперь предложил занять высокую должность.
Поскольку у меня нет хорошего слуги, мои собственные дела могут оказаться запущенными. Я прошу вас дать мне вашего слугу, Такасэ Дзибусаэмона». Хэйдзаэмон выслушал его и согласился, сказав при этом: «Мне приятно, что ты обратил внимание на моего слугу. Поэтому я сделаю так, как ты просишь».
Но когда он поведал об этом Дзнбусаэмону, последний сказал: «Я дам свой ответ лично господину Кюме». Затем он пришел к Кюме и поговорил с ним. Дзибусаэмон сказал Кюме: «То, что вы обо мне такого высокого мнения и обратились к моему господину с подобной просьбой, — великая честь для меня. Однако слуге не подобает менять хозяев. Поскольку вы занимаете высокое положение, то, если бы я стал вашим слугой, моя жизнь была бы хорошо обеспечена, но эта обеспеченность была бы для меня неприятна.
Поскольку Хэйдзаэмон — человек из низкого сословия и сильно нуждается, мы живем, питаясь жидкой кашей из дешевого риса. Тем не менее она достаточно сладка. Пожалуйста, подумайте об этом еще раз».
На Кюму эти слова произвели огромное впечатление.
VI
Некий человек, вернувшись домой поздней ночью, обнаружил, что в его дом пробрался какой-то незнакомец, который занимается прелюбодеянием с его женой.
Он убил этого человека. Затем он разрушил стену и подпер ее тюком риса и, таким образом, подстроил все так, словно убитый был вором. Его действия признали оправданными, и все прошло без осложнений. По прошествии некоторого времени он развелся с женой, и на том все закончилось.
VII
Когда некий человек вернулся домой, он обнаружил, что его жена занимается прелюбодеянием со слугой в супружеской спальне.
Увидев его, слуга убежал через кухню. Тогда муж вошел в спальню и убил жену.
Позвав служанку, он объяснил ей, что произошло, и сказал: «Чтобы эта история не легла позорным пятном на наших детей, следует сделать вид, что она умерла от болезни, и поэтому мне потребуется твоя помощь. Если же ты считаешь, что не можешь на это пойти, то я убью и тебя как соучастницу этого тяжкого преступления».
Служанка ответила: «Если вы пощадите меня, я буду вести себя так, словно ничего не знаю». Она привела в порядок комнату, надела на труп одежду для сна и уложила его в постель. Затем, несколько раз послав человека за врачом, с сообщением, что хозяйку одолел внезапный недуг, они отправили последнего гонца, который сказал врачу, что уже слишком поздно и ему нет нужды приезжать. Затем позвали дядю жены и, поведав ему о болезни, убедили его в том. что так оно и было. Все сошло как смерть в результате болезни, и никто так никогда и не узнал правды. Позднее служанку уволили. Эта история произошла в Эдо.
VIII
На Новый год, в третий год Кэйтё в Корее, в местности, известной под названием Ёлсан, должна была состояться битва.
Когда на поле боя выстроились войска Минь, насчитывающие многие сотни тысяч, японские воины были поражены и смотрели на них, затаив дыхание. Тогда господин Наосигэ сказал: «Надо же. Какое огромное количество людей! Интересно, сколько здесь сотен тысяч?»
Дзинэмои ответил: «В Японии, описывая что-то бесчисленное, мы говорим: «Столько, сколько волосков в шерсти трехлетнего теленка». Их наверняка не меньше, чем волосков в шерсти трехлетнего теленка!» Говорят, что все рассмеялись и снова воспряли духом.
Позднее, когда господин Кацусигэ охотился на горе Снройсн, он рассказал об этом Накано Матабэю. «Кроме твоего отца, который это сказал, не было никого, кто промолвил бы хоть слово».
IX
Накано Дзинэмон часто повторял: «Человек, который служит господину, когда тот относится к нему с добротой,— это не слуга.
Но тот, кто служит, когда господин бессердечен и неразумен,— это настоящий слуга. Вам следует хорошо уяснить эту разницу».
X
Когда Ямамото Дзинэмону было восемьдесят лет, он заболел.
Кто-то заметил, что он как будто хочет застонать, и сказал ему: «Вы почувствуете себя лучше, если будете стонать. Не сдерживайте себя». Но Дзинэмон ответил: «Дело не в этом. Имя Ямамото Дзинэмона известно всем, и за всю мою жизнь я не сделал ни одной вещи, за которую потом мне было бы стыдно. Не годится, чтобы люди услышали мои стоны, когда жизнь моя подходит к концу». Говорят, что до самой кончины он не издал ни стона.
XI
Один из сыновей Мори Монбэя ввязался в драку и вернулся домой раненный. Когда Монбэй спросил его: «Что ты сделал со своим противником?» — его сын ответил: «Я зарубил его».
Когда Монбэй спросил: «Ты нанес ему завершающий удар?» — его сын отвечал: «Да, я это сделал».
Тогда Монбэй сказал: «Без сомнения, ты поступил правильно, и сожалеть не о чем. Даже если бы ты убежал, то все равно должен был бы совершить сэппуку. Когда твой дух успокоится, соверши сэппуку и, чем умирать от руки кого-то чужого, умри от руки своего отца». И вскоре после этого он совершил кайсяку для своего сына.
XII
Человек из того же отряда, что и Агора Гэндзаэмон, совершил какой-то бесчестный поступок, и поэтому предводитель отряда дал ему записку, в которой содержался его смертный приговор, и велел отнести ее Гэндзаэмону.
Гэндзаэмон внимательно прочитал записку и затем сказал этому человеку: «Здесь говорится, что я должен убить тебя, поэтому я покончу с тобой на восточном берегу. Раньше ты практиковался в фехтовании на мечах... Теперь тебе понадобится все твое умение».
Человек ответил: «Я поступлю так. как вы скажете», и они вдвоем вышли из дома.
Они пошли вдоль края рва, но не успели сделать и пятнадцати шагов, когда кто-то из слуг Гэндзаэмона окликнул его с противоположной стороны. Когда Гэндзаэмон начал поворачиваться, приговоренный человек напал на него с мечом в руке. Гэндзаэмон быстро отступил назад, выхватил меч и зарубил этого человека. Затем он возвратился домой.
Он снял с себя одежду, спрятал ее в сундук и запер на ключ. До конца своей жизни он никогда никому ее не показывал. После его смерти одежду осмотрели, и оказалось, что она разрезана лезвием меча. Это рассказал его сын. Гэндзаэмон.
XIII
Рассказывают, что Окубо Доко как-то заметил:
«Все говорят, что больше не появятся мастера искусств, поскольку мир приходит к своему концу. Это то, чего я не могу понять. Растения, такие как пионы, азалии и камелии, смогут рождать прекрасные цветы, независимо от того, наступит конец света или нет. Если бы люди немного задумались над этим фактом, то им все стало бы ясно. И если бы люди оглянулись вокруг, они бы поняли, что и сейчас в различных искусствах есть свои мастера. Но люди все больше убеждают себя в мысли о том, что мир пришел к своему концу, и даже не стараются приложить хоть какие-то усилия. Это прискорбно. Времена тут ни при чем».
XIV
Когда Фукахори Магороку все еще жил на иждивении своего отца, однажды он поехал охотиться в Фукахори, и его слуга, приняв его в темном кустарнике за дикого кабана, выстрелил из ружья и ранил в колено, что привело к тому, что Магороку упал с большой высоты.
Слуга, ужасно расстроенный, разделся до пояса и собирался совершить сэппуку. Магороку сказал: «Ты можешь вспороть себе живот и потом. Я неважно се¬бя чувствую, поэтому принеси мне воды, чтобы я мог попить». Слуга бросился искать воду для своего хозяина, принес ее, и за это время немного успокоился. После этого он снова собирался совершить сэппуку. но Магороку снова остановил его. По возвращении домой Магороку попросил своего отца, Кавдзаэмона, простить слугу.
Кандзаэмон сказал слуге: «Это была непредвиденная ошибка, поэтому не беспокойся. В такой ситуации нет нужды лишать себя жизни. Продолжай спокойно выполнять свой долг».
XV
Человек по имени Такаги вступил в спор с тремя крестьянами, которые работали в полях по соседству. Те его крепко побили, после чего он вернулся домой. Его жена сказала ему: «Разве ты забыл, что лучше смерть, чем бесчестие?»
«Конечно, нет!» — ответил он.
Тогда его жена продолжала: «В любом случае человек умирает только один раз. Из различных видов смерти — смерти от болезни, смерти в бою, сэппуку или обезглавливания — позорной считается лишь бесславная смерть». После этих слов она вышла на улицу, но вскоре вернулась, заботливо уложила детей спать, приготовила несколько факелов, оделась для ночной схватки и потом сказала: «Я недавно выходила на улицу, чтобы проверить обстановку, и мне показалось, что эти трое зашли в один дом и, похоже, что-то
затевают. Это самый подходящий момент. Пойдем быстрее!»
После этого они вышли из дома — муж впереди, — держа зажженные факелы и вооружившись короткими мечами. Они ворвались в жилище, где собрались их обидчики и бросились на них, нанося удары мечами, убив при этом двоих и ранив третьего.
Мужу позднее приказали совершить сэппуку.
I
Когда Симомура Сёун состоял на службе в замке, господин Наосигэ сказал: «Как замечательно, что этот Кацусигэ так энергичен и силен для своего возраста. Борясь со своими ровесниками, он побеждает даже тех, кто старше его».
Сёун ответил: «Хотя я и пожилой человек, но готов биться об заклад, что я самый лучший в борьбе в сидячем положении». Сказав это, он рванул Кацусигэ вверх и бросил с такой силой, что тому стало больно. Затем он сказал: «Если будешь гордиться своей силой, пока твой характер еще не устоялся, навлечешь на себя позор. Ты слабее, чем выглядишь».
С этими словами он удалился.
II
В то время, когда Мацуда Ёхэй был близким другом Исия Дзинку, между первым и Нодзоэ Дзинбэем возникла ссора. Ехэй сказал Дзинбэю: «Пожалуйста, приходи, и я разрешу этот вопрос раз и навсегда».
Затем Ехэй и Дзинку встретились и, подойдя к замку Ямабуси в Кихаре, перешли через единственный мост, который там был, и разрушили его. Обсуждая обстоятельства ссоры, они изучили их со всех сторон и не нашли повода для драки. Но когда они решили повернуть обратно и отправиться домой, разумеется, вспомнили, что моста уже нет.
Пока Ехэй и Дзинку искали подходящий способ перебраться через ров, появились люди Дзннбэя, которым они послали вызов. Они передвигались скрытно, но Ехэй и Дзинку увидели их и сказали: «Мы прошли точку, за которой нет пути назад, и лучше вступим в бой, чем покроем себя позором».
Бой длился в течение некоторого времени. Получив серьезную рану, Ехэй упал между двух полей. Дзинбэй также получил глубокую рану, и поскольку кровь заливала ему
глаза, он не мог найти Ёхэя. Пока Дзинбэй пытался на ощупь отыскать его, Ехэю. который лежал на земле, удалось ускользнуть от него и в конце концов зарубить. Но когда он попытался нанести последний удар, рука уже не повиновалась ему, и он пронзил шею Дзинбэя нажав на меч ступней.
В этот момент подоспели друзья и отвели Ехэя домой. После того как его раны зажили, ему было приказано совершить сэппуку. Тогда он позвал своего друга Дзинку, и они вместе распили прощальную чашу.
III
Окубо Тоэмон из Сиода управлял делами в винной лавке, принадлежавшей Набэсима Кэнмоцу. Господин Окура. сын Набэсима Кай-но-ками, был калекой и не выходил за пределы своего дома в деревне Мино. Он давал приют борцам и любил драчунов. Борцы часто посещали близлежащие деревни и устраивали беспорядки.
Однажды они пришли в лавку Тоэмопа, стали пить сакэ и вести безрассудные разговоры, заставив Тоэмопа вступить с ними в спор. Он встретил их с копьем в руках, но, поскольку борцов было двое, они его зарубили.
Его сыну, Канносукэ, было пятнадцать лет, и он как раз трудился над уроками в Дзодзэйдзи, когда ему сообщили о случившемся. Примчавшись домой, он схватил короткий меч, который был длиной чуть больше локтя, вступил в бой с двумя взрослыми мужчинами и вскоре прикончил их обоих. Хотя Канносукэ получил тринадцать ран, он выздоровел. Позднее он был известен под именем Доко и, говорят, стал очень сведущим в массаже.
IV
Говорят, что Токунага Китидзаэмон постоянно жаловался: «Я стал таким старым, что сейчас, если бы началось сражение, я бы ничего не смог сделать.
Тем не менее я бы хотел умереть в бою, ворвавшись на коне в гущу врагов, быть сбитым с него и погибнуть. Было бы позором не сделать ничего более, кроме как умереть в собственной постели».
Говорят, что священник Гёдзаку услышал это, когда был еще прислужником у священника Ёмона, младшего сына Китидэаэмона.
V
Когда Сагару Кюму попросили стать главным слугой, он сказал Набэсиме Хэйдзаэмону: «По какой-то причине господин постоянно являет мне свою благосклонность и теперь предложил занять высокую должность.
Поскольку у меня нет хорошего слуги, мои собственные дела могут оказаться запущенными. Я прошу вас дать мне вашего слугу, Такасэ Дзибусаэмона». Хэйдзаэмон выслушал его и согласился, сказав при этом: «Мне приятно, что ты обратил внимание на моего слугу. Поэтому я сделаю так, как ты просишь».
Но когда он поведал об этом Дзнбусаэмону, последний сказал: «Я дам свой ответ лично господину Кюме». Затем он пришел к Кюме и поговорил с ним. Дзибусаэмон сказал Кюме: «То, что вы обо мне такого высокого мнения и обратились к моему господину с подобной просьбой, — великая честь для меня. Однако слуге не подобает менять хозяев. Поскольку вы занимаете высокое положение, то, если бы я стал вашим слугой, моя жизнь была бы хорошо обеспечена, но эта обеспеченность была бы для меня неприятна.
Поскольку Хэйдзаэмон — человек из низкого сословия и сильно нуждается, мы живем, питаясь жидкой кашей из дешевого риса. Тем не менее она достаточно сладка. Пожалуйста, подумайте об этом еще раз».
На Кюму эти слова произвели огромное впечатление.
VI
Некий человек, вернувшись домой поздней ночью, обнаружил, что в его дом пробрался какой-то незнакомец, который занимается прелюбодеянием с его женой.
Он убил этого человека. Затем он разрушил стену и подпер ее тюком риса и, таким образом, подстроил все так, словно убитый был вором. Его действия признали оправданными, и все прошло без осложнений. По прошествии некоторого времени он развелся с женой, и на том все закончилось.
VII
Когда некий человек вернулся домой, он обнаружил, что его жена занимается прелюбодеянием со слугой в супружеской спальне.
Увидев его, слуга убежал через кухню. Тогда муж вошел в спальню и убил жену.
Позвав служанку, он объяснил ей, что произошло, и сказал: «Чтобы эта история не легла позорным пятном на наших детей, следует сделать вид, что она умерла от болезни, и поэтому мне потребуется твоя помощь. Если же ты считаешь, что не можешь на это пойти, то я убью и тебя как соучастницу этого тяжкого преступления».
Служанка ответила: «Если вы пощадите меня, я буду вести себя так, словно ничего не знаю». Она привела в порядок комнату, надела на труп одежду для сна и уложила его в постель. Затем, несколько раз послав человека за врачом, с сообщением, что хозяйку одолел внезапный недуг, они отправили последнего гонца, который сказал врачу, что уже слишком поздно и ему нет нужды приезжать. Затем позвали дядю жены и, поведав ему о болезни, убедили его в том. что так оно и было. Все сошло как смерть в результате болезни, и никто так никогда и не узнал правды. Позднее служанку уволили. Эта история произошла в Эдо.
VIII
На Новый год, в третий год Кэйтё в Корее, в местности, известной под названием Ёлсан, должна была состояться битва.
Когда на поле боя выстроились войска Минь, насчитывающие многие сотни тысяч, японские воины были поражены и смотрели на них, затаив дыхание. Тогда господин Наосигэ сказал: «Надо же. Какое огромное количество людей! Интересно, сколько здесь сотен тысяч?»
Дзинэмои ответил: «В Японии, описывая что-то бесчисленное, мы говорим: «Столько, сколько волосков в шерсти трехлетнего теленка». Их наверняка не меньше, чем волосков в шерсти трехлетнего теленка!» Говорят, что все рассмеялись и снова воспряли духом.
Позднее, когда господин Кацусигэ охотился на горе Снройсн, он рассказал об этом Накано Матабэю. «Кроме твоего отца, который это сказал, не было никого, кто промолвил бы хоть слово».
IX
Накано Дзинэмон часто повторял: «Человек, который служит господину, когда тот относится к нему с добротой,— это не слуга.
Но тот, кто служит, когда господин бессердечен и неразумен,— это настоящий слуга. Вам следует хорошо уяснить эту разницу».
X
Когда Ямамото Дзинэмону было восемьдесят лет, он заболел.
Кто-то заметил, что он как будто хочет застонать, и сказал ему: «Вы почувствуете себя лучше, если будете стонать. Не сдерживайте себя». Но Дзинэмон ответил: «Дело не в этом. Имя Ямамото Дзинэмона известно всем, и за всю мою жизнь я не сделал ни одной вещи, за которую потом мне было бы стыдно. Не годится, чтобы люди услышали мои стоны, когда жизнь моя подходит к концу». Говорят, что до самой кончины он не издал ни стона.
XI
Один из сыновей Мори Монбэя ввязался в драку и вернулся домой раненный. Когда Монбэй спросил его: «Что ты сделал со своим противником?» — его сын ответил: «Я зарубил его».
Когда Монбэй спросил: «Ты нанес ему завершающий удар?» — его сын отвечал: «Да, я это сделал».
Тогда Монбэй сказал: «Без сомнения, ты поступил правильно, и сожалеть не о чем. Даже если бы ты убежал, то все равно должен был бы совершить сэппуку. Когда твой дух успокоится, соверши сэппуку и, чем умирать от руки кого-то чужого, умри от руки своего отца». И вскоре после этого он совершил кайсяку для своего сына.
XII
Человек из того же отряда, что и Агора Гэндзаэмон, совершил какой-то бесчестный поступок, и поэтому предводитель отряда дал ему записку, в которой содержался его смертный приговор, и велел отнести ее Гэндзаэмону.
Гэндзаэмон внимательно прочитал записку и затем сказал этому человеку: «Здесь говорится, что я должен убить тебя, поэтому я покончу с тобой на восточном берегу. Раньше ты практиковался в фехтовании на мечах... Теперь тебе понадобится все твое умение».
Человек ответил: «Я поступлю так. как вы скажете», и они вдвоем вышли из дома.
Они пошли вдоль края рва, но не успели сделать и пятнадцати шагов, когда кто-то из слуг Гэндзаэмона окликнул его с противоположной стороны. Когда Гэндзаэмон начал поворачиваться, приговоренный человек напал на него с мечом в руке. Гэндзаэмон быстро отступил назад, выхватил меч и зарубил этого человека. Затем он возвратился домой.
Он снял с себя одежду, спрятал ее в сундук и запер на ключ. До конца своей жизни он никогда никому ее не показывал. После его смерти одежду осмотрели, и оказалось, что она разрезана лезвием меча. Это рассказал его сын. Гэндзаэмон.
XIII
Рассказывают, что Окубо Доко как-то заметил:
«Все говорят, что больше не появятся мастера искусств, поскольку мир приходит к своему концу. Это то, чего я не могу понять. Растения, такие как пионы, азалии и камелии, смогут рождать прекрасные цветы, независимо от того, наступит конец света или нет. Если бы люди немного задумались над этим фактом, то им все стало бы ясно. И если бы люди оглянулись вокруг, они бы поняли, что и сейчас в различных искусствах есть свои мастера. Но люди все больше убеждают себя в мысли о том, что мир пришел к своему концу, и даже не стараются приложить хоть какие-то усилия. Это прискорбно. Времена тут ни при чем».
XIV
Когда Фукахори Магороку все еще жил на иждивении своего отца, однажды он поехал охотиться в Фукахори, и его слуга, приняв его в темном кустарнике за дикого кабана, выстрелил из ружья и ранил в колено, что привело к тому, что Магороку упал с большой высоты.
Слуга, ужасно расстроенный, разделся до пояса и собирался совершить сэппуку. Магороку сказал: «Ты можешь вспороть себе живот и потом. Я неважно се¬бя чувствую, поэтому принеси мне воды, чтобы я мог попить». Слуга бросился искать воду для своего хозяина, принес ее, и за это время немного успокоился. После этого он снова собирался совершить сэппуку. но Магороку снова остановил его. По возвращении домой Магороку попросил своего отца, Кавдзаэмона, простить слугу.
Кандзаэмон сказал слуге: «Это была непредвиденная ошибка, поэтому не беспокойся. В такой ситуации нет нужды лишать себя жизни. Продолжай спокойно выполнять свой долг».
XV
Человек по имени Такаги вступил в спор с тремя крестьянами, которые работали в полях по соседству. Те его крепко побили, после чего он вернулся домой. Его жена сказала ему: «Разве ты забыл, что лучше смерть, чем бесчестие?»
«Конечно, нет!» — ответил он.
Тогда его жена продолжала: «В любом случае человек умирает только один раз. Из различных видов смерти — смерти от болезни, смерти в бою, сэппуку или обезглавливания — позорной считается лишь бесславная смерть». После этих слов она вышла на улицу, но вскоре вернулась, заботливо уложила детей спать, приготовила несколько факелов, оделась для ночной схватки и потом сказала: «Я недавно выходила на улицу, чтобы проверить обстановку, и мне показалось, что эти трое зашли в один дом и, похоже, что-то
затевают. Это самый подходящий момент. Пойдем быстрее!»
После этого они вышли из дома — муж впереди, — держа зажженные факелы и вооружившись короткими мечами. Они ворвались в жилище, где собрались их обидчики и бросились на них, нанося удары мечами, убив при этом двоих и ранив третьего.
Мужу позднее приказали совершить сэппуку.
Re: Бусидо.Кодекс Бусидо.
Десятая глава
I
У Икэды Сингэна был один слуга, который затеял ссору с каким-то человеком: повалил его на землю, крепко поколотил, а потом принялся топтать ногами, пока не прибежали его товарищи и не растащили их. Старейшины посовещались по поводу этого происшествия и сказали: «Того человека, которого топтали ногами, следует наказать». Сингэн услышал это и сказал: «Схватка всегда имеет свой логический конец. Человек, который забывает Путь самурая и не использует свой меч, будет покинут богами и буддами. В назидание другим, оба этих человека должны быть распяты». Людей, которые их разнимали, изгнали из провинции.
II
В воинских наставлениях Юя Сёсэцу Путь трех начал 29 есть место, где говорится о природе кармы. Он получил устное наставление о восемнадцати принципах, касающихся Большей Храбрости и Меньшей Храбрости. Он не записывал их и не запоминал наизусть, но вскоре полностью их забыл. Затем, оказываясь перед необходимостью действовать в реальных ситуациях, он поступал, повинуясь наитию, и вещи, которые он выучил, стали его собственной мудростью. Такова природа кармы.
III
Если человек оказывается в сложном положении, то, если он помажет слюной мочку уха и сделает глубокий выдох через нос, он сможет справиться с возникшими трудностями. Это тайный прием. Далее, когда у человека кровь приливает к голове, то, если он помажет слюной верхнюю часть уха, это состояние вскоре пройдет.
Цзы Чань находился при смерти, когда кто-то спросил у него о том, как управлять страной. Он ответил:
«Лучше всего, когда правитель с добротой относится к собственным подданным. Однако управлять страной, проявляя лишь доброту, трудно. Если доброта превращается в мягкотелость, это приведет к тому, что подданные перестанут уважать своего правителя. В таком случае предпочтительнее управлять страной строго. Это значит, что следует проявлять строгость до того, как возникают какие-то сложности, стремясь к тому, чтобы вовсе их предупредить. Проявлять строгость после того, как худшее уже случилось, — это все равно, что поставить ловушку. Тот, кто хоть раз обжегся, в следующий раз будет осторожен с огнем. Среди людей, которые легкомысленно относятся к воде, многие утонули».
IV
Некий человек сказал: «Я знаю форму Здравого Смысла и форму Женщины». Когда его спросили об этом, он ответил: «Здравый смысл четырехугольный и не сдвинется с места, что бы ни случилось. Женщина кругла. Можно сказать, что она не различает добро и зло, не видит разницы между правильным и неправильным, и, куда она может закатиться, никому не ведомо».
V
Основной принцип правильного поведения заключается в том, чтобы быть быстрым как в начале, так и в конце, и спокойным в середине. Митани Тидзаэмон услышал это и сказал: «Это точно как быть кайсяку».
VI
Фукаэ Ангэн сопровождал своего знакомого к священнику Тэссю из Осаки. Оставшись наедине со священником, он сказал ему: «Этот человек хочет изучать буддизм и надеется, что вы ему в этом поможете. Он поставил перед собою цель и намерен ее добиваться».
Поговорив с его знакомым, священник пожаловался своим послушникам: «Ангэн — это человек, который причиняет вред другим. Он сказал, что его знакомый — хороший человек, но чем же он так хорош? Я не вижу в нем ничего хорошего. Бездумно расточать похвалы — это довольно плохая привычка. Когда не только глупцы, но и мудрые люди слышат похвалу, в их душе рождается гордыня. Хвалить — значит причинять вред».
VII
Когда молодой Хотта Кага-но-ками Ма-самори был слугой сегуна, он проявлял такое упорство и настойчивость, что сёгун решил проверить, что скрывается в глубине его сердца. Для этого сёгун нагрел щипцы и положил их на жаровню. Обычно Масамори подходил к противоположной стороне жаровни, брал щипцы и приветствовал господина. На этот раз, когда он, ни о чем не подозревая, взял щипцы, он сразу же обжег руки. Однако он опустился в поклоне, как и обычно, и тогда сёгун быстро поднялся и забрал у него щипцы.
VIII
Некий человек сказал: «Если в стенах осажденного замка остается один или два человека, которые твердо решили не сдаваться, между защитниками не будет согласия, и в конце концов замок сдастся».
При взятии замка, если человек, который предъявляет на него свои права, приблизится к его стенам, намереваясь предъявить ультиматум, и в это время кто-то из защитников замка выстрелит в него из укрытия, этот человек встревожится, и начнется сражение. Тогда замок придется брать штурмом, хотя это, возможно, и не входит в намерения осаждающей стороны. Это называется штурмом по вине осажденных.
IX
Буддийский священник Рёдзан записывал некоторые размышления, касающиеся битв, в которых участвовал Таканобу. Другой священник увидел это и осудил его, сказав: «Не подобает священнику писать о военачальнике. Как бы хорошо он ни писал, весьма вероятно, что он может неправильно понять замысел знаменитого полководца, поскольку сам не знаком с военной наукой. Передавать будущим поколениям неправильные представления о деятельности великого полководца — значит проявлять к нему неуважение».
X
Некий человек сказал: «На стене гробницы Святого есть следующие строки:
Если в глубине души
Человек следует путем искренности,
То, даже если он не возносит молитв,
Разве боги не станут ему покровительствовать?
Что же такое этот "путь искренности"?»
Один человек ответил ему так: «Судя по всему, вам нравится поэзия. Поэтому я отвечу вам стихами:
Поскольку все в этом мире всего лишь обман,
Искренность обретешь лишь в смерти».
Говорят, что для того, чтобы следовать пути искренности, нужно жить так, словно ты уже умер.
XI
Говорят, что если рассечь лицо вдоль, помочиться на него и потоптаться по нему ногами, обутыми в соломенные сандалии, то с него сойдет кожа. Это услышал священник Гёдзаку, когда был в Киото. Такими сведениями следует дорожить.
XII
Один из слуг Мацудайра Сагами-но-ками отправился в Киото собирать долги и поселился в наемном жилище в городском доме. Однажды, когда он стоял перед домом и наблюдал за проходящими мимо людьми, он услышал, как один из прохожих сказал: «Говорят, что прямо сейчас люди господина Мацудайра с кем-то дерутся». Слуга подумал: «Как неприятно, что некоторые из моих товарищей участвуют в драке. Здесь действительно должны быть наши люди, которые приехали сменить тех, кто находится в Эдо. Возможно, это они и дерутся». Он узнал у прохожего, где именно это происходит, но, когда, запыхавшись, прибыл на место, его товарищи были уже повержены, а их противники как раз собирались нанести решающий удар. Он испустил крик, зарубил двоих и вернулся в свое наемное жилье.
Об этом происшествии стало известно чиновнику сёгуната и этого человека вызвали к нему и допросили. «Ты помогал своим товарищам в драке и, таким образом, нарушил правительственный указ. В этом не может быть сомнений, не так ли?»
Слуга ответил: «Я сам из деревни, и мне трудно понять все, что говорит ваша честь. Не могли бы вы повторить еще раз?»
Чиновник рассердился и сказал: «У тебя что-то не в порядке с ушами? Разве ты не содействовал драке, не совершил кровопролитие, не пренебрег правительственным указом и не нарушил закон?»
Тогда человек ответил: «Я полностью понял то, что вы говорите. Хотя вы сказали, что я нарушил закон и пренебрег правительственным указом, я ни в коей мере этого не делал. Дело в том, что все живые создания дорожат своей жизнью, и это само собой разумеется в отношении человеческих существ. Я же особенно ценю свою жизнь. Однако я подумал, что услышать о том, что твои товарищи вовлечены в драку, и сделать вид, что ты этого не слышал, это значит не придерживаться Пути самурая, поэтому я побежал на место событий. Если бы после того, как моих друзей убили, я позорно вернулся домой, то это наверняка продлило бы мою жизнь, но тогда бы я пренебрег Путем самурая. Соблюдая верность Пути, человек, не задумываясь, пожертвует своей драгоценной жизнью. Таким образом, для того чтобы соблюсти Путь самурая и не пренебречь Законами самураев, я уже тогда отказался от жизни. Я прошу вас немедленно меня казнить».
Эти слова оказали на чиновника большое впечатление, и позднее он прекратил это дело, сообщив господину Мацудайра: «У вас служит очень способный самурай. Пожалуйста, дорожите им».
XIII
Среди изречений священника Банкэя есть и такое.
«Не одалживай силу у другого, не полагайся на собственную силу; отбрось мысли о прошлом и будущем и не живи повседневными заботами... тогда Великий Путь открыт перед тобой».
XIV
Родословная книга господина Сомы, называемая Тикэн марокаси, считалась самой древней в Японии. Однажды в его дворце случился пожар, и вскоре весь он был объят пламенем. Господин Сома сказал, глядя на горящий дом: «Я не испытываю сожаления по поводу дома и всей его обстановки, пусть даже они сгорят дотла, потому что это вещи, которые позднее можно заменить. Я сожалею лишь о том, что я не смог вынести из огня родословную книгу, которая является самым драгоценным сокровищем моей семьи».
Среди тех, кто находился у него на службе, был один самурай, который сказал: «Я пойду и спасу ее». Господин Сома и все остальные рассмеялись и сказали: «Дом уже объят огнем. Как же ты собираешься ее вынести?»
Этот человек никогда не отличался особым красноречием, не приносил он и особенной пользы, но поскольку был человеком, который все делал от начала до конца, то его назначили одним из личных слуг господина. В этот момент он сказал: «Я никогда не был полезен своему господину, потому что не успевал за всем уследить, но я жил с убеждением, что однажды моя жизнь ему пригодится. Похоже, что такое время пришло». И он прыгнул в огонь.
После того как пожар потушили, господин сказал: «Поищите его останки. Какая жалость!»
Они все обыскали и нашли его обгорелый труп в саду, примыкающем к жилым помещениям. Когда его перевернули, из живота полилась кровь. Этот человек вспорол себе живот и положил книгу внутрь, и она совершенно не пострадала. С этого момента она стала называться Кровавой родословной.
XV
Один человек рассказывал следующее.
«Неправильно думать, что И-цзин — это книга, с помощью которой можно предсказывать будущее. Предназначение ее в совершенно обратном. В этом можно убедиться, вспомнив, что китайский иероглиф «И» [по-японски] читается как «изменение». Даже если человек предсказывает себе удачу, когда он совершит зло, его ожидает неудача. И если он предсказывает неудачу, но совершит доброе дело, его ожидает удача.
Изречение Конфуция: «Если я буду трудиться в течение многих лет и потом постигну перемену [И], я не сделаю больших ошибок» не касается изучения И-цзин. Это означает, что, изучая суть перемен и в течение многих лет следуя Путем добра, человек не совершит ошибки».
XVI
Хирано Гонбэй был одним из Воинов Семи Копий, которые в битве при Сидзугадакэ атаковали противника и взяли высоту. Впоследствии его пригласили стать одним из хатамото господина Иэясу. Однажды, когда господин Хосокава принимал его у себя дома, он сказал о нем следующее: «Храбрость господина Гонбэя не является секретом в Японии. Поистине жаль, что такого храброго человека поставили на такую низкую должность, как та, которую вы сейчас занимаете. Если бы вы стали моим слугой, я бы отдал вам половину своих владений». Не дав никакого ответа, Гонбэй неожиданно поднялся с места, вышел на веранду, повернулся лицом к дому и помочился. Затем он сказал: «Если бы я был слугой господина, я бы никогда не смог здесь помочиться».
XVII
Когда священник Дайю из Санею навещал одного больного, ему сказали: «Он только что умер». Дайю сказал: «Он не мог так быстро умереть. Не произошло ли это в результате неудовлетворительного лечения? Какая жалость!»
Оказалось, что в это время в доме присутствовал врач, который сидел с другой стороны сёдзи и услышал эти слова. Он необычайно рассердился, вышел и сказал: «Я слышал, как вы сказали, что этот человек умер от неудовлетворительного лечения. Поскольку я довольно неопытный врач, это, вероятно, так. Я слышал, что священник воплощает в себе силу буддийского закона. Давайте посмотрим, как вы вернете к жизни этого мертвого человека, ибо без такого доказательства буддизм — лишь пустой звук».
Дайю пришел в замешательство, но, понимая, что для священника было бы непростительно опозорить буддизм, не подал вида и отвечал: «Я действительно покажу вам, как вернуть его к жизни с помощью молитвы. Пожалуйста, подождите немного. Я должен подготовиться». После этого он вернулся в храм. Вскоре он снова пришел и, сев рядом с телом, погрузился в медитацию. Прошло совсем немного времени, и мертвец начал дышать, а затем полностью ожил. Говорят, что он прожил еще полгода. Поскольку священник Таннэн сам услышал об этом от очевидца, ошибки здесь быть не может.
Рассказывая о том, как он молился, Дайю пояснил: «Подобные вещи не практикуются в нашей секте, поэтому я не знал, как нужно молиться. Я просто укрепил в себе решимость отдать жизнь во имя Будды, вернулся в храм, наточил короткий меч, который был преподнесен в дар храму, и спрятал его в своем одеянии. Затем я сел перед мертвецом и начал молиться: «Если сила буддийского закона существует, немедленно возвратись к жизни». Поскольку я связал себя клятвой, то, если бы он не вернулся к жизни, я был готов вспороть себе живот и умереть, сжимая труп в своих объятиях».
XVIII
Когда Ямамото Городзаэмон пошел к священнику Тэцугю в Эдо, желая узнать что-нибудь о буддизме, Тэцугю сказал: «Буддизм позволяет избавить разум от рассуждений. И это все. Я могу дать тебе пример применительно к воину. Китайский иероглиф, означающий «трусость», образуется прибавлением иероглифа, означающего «значение» к основному иероглифу, означающему «разум»
Отсюда «значение» — это «рассуждение», и, когда человек прибавляет рассуждение к своему истинному, чистому разуму, он становится трусом. Если говорить о Пути самурая, то может ли человек быть храбрым, если он начинает рассуждать? Я думаю, вы можете получить некоторое представление из этого примера.
XIX
По словам одного из старейшин, когда самурай выбирает врага на поле боя и неот-
ступно преследует его, это подобно тому, как ястреб бьет птицу. Пусть даже он ворвется в гущу тысячной стаи птиц, он не обратит внимания ни на какую другую птицу, кроме той, которую он выбрал сначала.
Кроме того, то, что называется тэдзукэ-но куби,— это голова, которую человек забрал после того, как сделал заявление: «Я возьму того воина, на котором надеты такие-то и такие-то доспехи».
XX
В Коёгункан один человек сказал: «Когда я стою лицом к врагу, мне кажется, что меня окутывает какая-то тьма. Из-за этого я часто получаю тяжелые ранения. Несмотря на то что вы сражались со многими знаменитыми воинами, вас ни разу не ранили. Почему это так?»
А другой человек ответил: «Когда я стою лицом к врагу, разумеется, у меня возникает ощущение, что все вокруг становится черным. Но если в этот момент я успокою свой разум, темнота превращается в ночь, освещенную бледной луной. Тогда я бросаюсь в бой, и мне кажется, что я неуязвим».
Такие ощущения охватывают воина в момент истины.
XXI
Ружейная пуля, ударив по воде, отскочит. Говорят, что, если пометить ее ножом или прикусить зубами, она пройдет сквозь воду. Кроме того, когда господин охотится, если пометить пулю каким-то знаком, это пригодится в случае несчастья.
Однажды, когда господину Овари, господину Ки и господину Мито было около десяти лет от роду, господин Иэясу находился с ними в саду и сбил большое осиное гнездо. Из гнезда вылетел огромный рой ос, и господин Овари и господин Ки испугались и убежали. Но господин Мито не убежал, а собрал по одной тех ос, что сели ему на лицо, и выбросил их.
В другой раз, когда господин Иэясу готовил на большой жаровне огромное количество каштанов, он пригласил мальчиков присоединиться к нему. Когда каштаны стали достаточно горячими, они сразу начали лопаться и выскакивать из жаровни. Двое из мальчиков испугались и убежали. Однако господин Мито совсем не испугался, собрал те, что выскочили, и бросил их обратно на жаровню.
XXII
Для того чтобы изучить медицину, Эгути Тоан отправился в дом старого Есида Итиана, что жил в районе Банте в Эдо. В то время по соседству жил один учитель фехтования, у которого он время от времени брал уроки. Там был ученик-ронин, который однажды подошел к Тоану и на прощание сказал: «Сейчас я собираюсь осуществить свое заветное стремление, которое лелею вот уже много лет. Я сообщаю тебе об этом, потому что ты относился ко мне по-дружески». Затем он ушел. У Тоана его слова вызвали беспокойство, и когда он за ним последовал, то увидел, что навстречу ему идет какой-то человек в шляпе, обшитой тесьмой.
Учитель фехтования шел в восьми или десяти шагах впереди ронина, и, проходя мимо человека в шляпе, он сильно стукнул его ножны своими. Когда человек обернулся, ронин подскочил к нему, сбил с него шляпу объявил громким голосом, что его целью
является месть. Поскольку внимание человека было отвлечено и он растерялся, то справиться с ним не представляло труда. Из близлежащих домов донеслись восторженные поздравления. Говорят, что их жители даже подарили ронину деньги. Это любимая история Тоана.
XXIII
Однажды ночью, когда священник Унго из Мацусимы шел через горы, на него напали горные разбойники. Унго сказал: «Я человек из этой местности, а не пилигрим. У меня совсем нет денег, но вы, если хотите, можете взять мою одежду. Пожалуйста, оставьте мне жизнь».
Разбойники сказали: «Что ж, наши труды оказались напрасны. Одежда нас не интересует» — и пошли дальше.
Они прошли около двухсот шагов, когда Унго повернулся и крикнул им вслед: «Я нарушил заповедь, запрещающую лгать. Я так растерялся и забыл, что в моем кошельке лежит один слиток серебра. Я искренне сожалею о том, что сказал, что у меня ничего нет.
Вот он, поэтому, пожалуйста, возьмите его».
Это произвело на горных разбойников столь глубокое впечатление, что они, не сходя с места, обрезали себе волосы и стали его учениками.
XXIV
В Эдо четверо или пятеро хатамото собрались однажды вечером, чтобы сыграть в го. Чуть погодя один из них встал, чтобы справить нужду, и, пока он отсутствовал, разгорелась ссора. Одного человека зарубили, свет погас, и все помещение погрузилось в хаос. Услышав это, тот, который отсутствовал, бросился назад, крича: «Успокойтесь вы все! Это все произошло из-за пустяка. Поставьте лампы на место и позвольте мне все уладить».
После того как лампы снова зажгли и все успокоились, этот человек неожиданно отрубил голову одному из тех, кто участвовал в ссоре. Затем он сказал: «Моя воинская удача от меня отвернулась: я не присутствовал при драке. Если бы это посчитали трусостью, мне бы приказали совершить сэппуку. Даже если этого и не случилось, мне не было бы прощения, если бы сказали, что я убежал по нужде, и у меня все равно не было бы другого выхода, кроме сэппуку. Я сделал это, потому что подумал, что погибну в бою с противником, а не позорной смертью человека, подозреваемого в малодушии».
Когда сёгун услышал об этом, он похвалил этого человека.
XXV
Однажды десять слепцов шли через горы, и когда они начали двигаться вдоль края пропасти, то все стали очень осторожны, их ноги начали дрожать, а их души поразил ужас. Как раз в этот момент тот, кто шел впереди, споткнулся и упал со скалы. Все, кто остался, запричитали: «Ой-ой-ой! Как жаль!»
Но тот, который упал, закричал снизу: «Не бойтесь. Хотя я и упал, ничего не случилось. Перед падением я все время думал: "Что я сделаю, если упаду?", и моему беспокойству не было конца. Но теперь я успокоился. Если вы хотите избавиться от страха, быстрее падайте!»
XXVI
Ходзё Ава-но-ками, который был учителем воинских искусств, однажды собрал своих учеников и позвал физиономиста, который был популярен в Эдо в то время, чтобы тот определил, храбрецы они или трусы. Он направлял их к этому человеку по одному, говоря им: «Если он определит "храбрость", вам следует проявлять еще большее усердие. Если "трусость", вам следует прилагать еще большие усилия, пренебрегая своей жизнью. Это то, что дано вам от рождения, поэтому в этом нет ничего позорного».
Хиросэ Дэндзаэмону тогда было около двенадцати или тринадцати лет. Когда он сел перед физиономистом, то сказал ему колючим голосом: «Если во мне ты прочитаешь трусость, я зарублю тебя одним ударом!»
XXVII
Когда нужно что-то сказать, лучше сказать это сразу. Если сказать это позже, твои слова будут звучать как оправдание. Кроме того, иногда полезно полностью разгромить доводы своего собеседника. Еще важно всегда четко излагать свое мнение. Но ты одержишь самую великую победу в споре, если сможешь научить своего собеседника чему-то, что пойдет ему на пользу. Это соответствует Пути.
Священник Рёй говорил:
«Самураев прошлого оскорбляла сама мысль о том, что они могут умереть в собственной постели; они надеялись встретить свою смерть на поле боя. Священник также не сможет осуществить свой Путь, если он не лелеет такие же надежды. Человек, который ведет жизнь затворника и избегает общества других людей, — трус. Человек, способный думать, что можно сделать что-то хорошее, скрывшись от мира, находится в плену ложных представлений. Ибо, даже если человек сделает что-то хорошее, скрывшись от мира, он не сможет передать традиции клана последующим поколениям».
XXVIII
Слуга Такэды Сингэна, Амари Бидзэн-но-ками, был убит в бою, и его сын, Тодзо, в возрасте восемнадцати лет занял должность отца и стал конным воином в свите генерала. Однажды некий человек из его отряда получил глубокую рану, и, поскольку кровь не останавливалась, Тодзо приказал ему выпить смешанный с водой помет лошади с рыжей гривой. Раненый спросил: «Жизнь дорога мне. Как я могу выпить лошадиный помет?»
Тодзо услышал это и сказал: «Ты настоящий храбрец! То, что ты говоришь, разумно. Однако основной принцип преданности требует, чтобы мы сохраняли наши жизни и завоевывали победу для нашего господина на поле битвы. Что ж, тогда я выпью с тобой за компанию». Затем он отпил немного сам и передал чашу раненому, который с благодарностью принял лекарство, выпил его и выздоровел.
источник
I
У Икэды Сингэна был один слуга, который затеял ссору с каким-то человеком: повалил его на землю, крепко поколотил, а потом принялся топтать ногами, пока не прибежали его товарищи и не растащили их. Старейшины посовещались по поводу этого происшествия и сказали: «Того человека, которого топтали ногами, следует наказать». Сингэн услышал это и сказал: «Схватка всегда имеет свой логический конец. Человек, который забывает Путь самурая и не использует свой меч, будет покинут богами и буддами. В назидание другим, оба этих человека должны быть распяты». Людей, которые их разнимали, изгнали из провинции.
II
В воинских наставлениях Юя Сёсэцу Путь трех начал 29 есть место, где говорится о природе кармы. Он получил устное наставление о восемнадцати принципах, касающихся Большей Храбрости и Меньшей Храбрости. Он не записывал их и не запоминал наизусть, но вскоре полностью их забыл. Затем, оказываясь перед необходимостью действовать в реальных ситуациях, он поступал, повинуясь наитию, и вещи, которые он выучил, стали его собственной мудростью. Такова природа кармы.
III
Если человек оказывается в сложном положении, то, если он помажет слюной мочку уха и сделает глубокий выдох через нос, он сможет справиться с возникшими трудностями. Это тайный прием. Далее, когда у человека кровь приливает к голове, то, если он помажет слюной верхнюю часть уха, это состояние вскоре пройдет.
Цзы Чань находился при смерти, когда кто-то спросил у него о том, как управлять страной. Он ответил:
«Лучше всего, когда правитель с добротой относится к собственным подданным. Однако управлять страной, проявляя лишь доброту, трудно. Если доброта превращается в мягкотелость, это приведет к тому, что подданные перестанут уважать своего правителя. В таком случае предпочтительнее управлять страной строго. Это значит, что следует проявлять строгость до того, как возникают какие-то сложности, стремясь к тому, чтобы вовсе их предупредить. Проявлять строгость после того, как худшее уже случилось, — это все равно, что поставить ловушку. Тот, кто хоть раз обжегся, в следующий раз будет осторожен с огнем. Среди людей, которые легкомысленно относятся к воде, многие утонули».
IV
Некий человек сказал: «Я знаю форму Здравого Смысла и форму Женщины». Когда его спросили об этом, он ответил: «Здравый смысл четырехугольный и не сдвинется с места, что бы ни случилось. Женщина кругла. Можно сказать, что она не различает добро и зло, не видит разницы между правильным и неправильным, и, куда она может закатиться, никому не ведомо».
V
Основной принцип правильного поведения заключается в том, чтобы быть быстрым как в начале, так и в конце, и спокойным в середине. Митани Тидзаэмон услышал это и сказал: «Это точно как быть кайсяку».
VI
Фукаэ Ангэн сопровождал своего знакомого к священнику Тэссю из Осаки. Оставшись наедине со священником, он сказал ему: «Этот человек хочет изучать буддизм и надеется, что вы ему в этом поможете. Он поставил перед собою цель и намерен ее добиваться».
Поговорив с его знакомым, священник пожаловался своим послушникам: «Ангэн — это человек, который причиняет вред другим. Он сказал, что его знакомый — хороший человек, но чем же он так хорош? Я не вижу в нем ничего хорошего. Бездумно расточать похвалы — это довольно плохая привычка. Когда не только глупцы, но и мудрые люди слышат похвалу, в их душе рождается гордыня. Хвалить — значит причинять вред».
VII
Когда молодой Хотта Кага-но-ками Ма-самори был слугой сегуна, он проявлял такое упорство и настойчивость, что сёгун решил проверить, что скрывается в глубине его сердца. Для этого сёгун нагрел щипцы и положил их на жаровню. Обычно Масамори подходил к противоположной стороне жаровни, брал щипцы и приветствовал господина. На этот раз, когда он, ни о чем не подозревая, взял щипцы, он сразу же обжег руки. Однако он опустился в поклоне, как и обычно, и тогда сёгун быстро поднялся и забрал у него щипцы.
VIII
Некий человек сказал: «Если в стенах осажденного замка остается один или два человека, которые твердо решили не сдаваться, между защитниками не будет согласия, и в конце концов замок сдастся».
При взятии замка, если человек, который предъявляет на него свои права, приблизится к его стенам, намереваясь предъявить ультиматум, и в это время кто-то из защитников замка выстрелит в него из укрытия, этот человек встревожится, и начнется сражение. Тогда замок придется брать штурмом, хотя это, возможно, и не входит в намерения осаждающей стороны. Это называется штурмом по вине осажденных.
IX
Буддийский священник Рёдзан записывал некоторые размышления, касающиеся битв, в которых участвовал Таканобу. Другой священник увидел это и осудил его, сказав: «Не подобает священнику писать о военачальнике. Как бы хорошо он ни писал, весьма вероятно, что он может неправильно понять замысел знаменитого полководца, поскольку сам не знаком с военной наукой. Передавать будущим поколениям неправильные представления о деятельности великого полководца — значит проявлять к нему неуважение».
X
Некий человек сказал: «На стене гробницы Святого есть следующие строки:
Если в глубине души
Человек следует путем искренности,
То, даже если он не возносит молитв,
Разве боги не станут ему покровительствовать?
Что же такое этот "путь искренности"?»
Один человек ответил ему так: «Судя по всему, вам нравится поэзия. Поэтому я отвечу вам стихами:
Поскольку все в этом мире всего лишь обман,
Искренность обретешь лишь в смерти».
Говорят, что для того, чтобы следовать пути искренности, нужно жить так, словно ты уже умер.
XI
Говорят, что если рассечь лицо вдоль, помочиться на него и потоптаться по нему ногами, обутыми в соломенные сандалии, то с него сойдет кожа. Это услышал священник Гёдзаку, когда был в Киото. Такими сведениями следует дорожить.
XII
Один из слуг Мацудайра Сагами-но-ками отправился в Киото собирать долги и поселился в наемном жилище в городском доме. Однажды, когда он стоял перед домом и наблюдал за проходящими мимо людьми, он услышал, как один из прохожих сказал: «Говорят, что прямо сейчас люди господина Мацудайра с кем-то дерутся». Слуга подумал: «Как неприятно, что некоторые из моих товарищей участвуют в драке. Здесь действительно должны быть наши люди, которые приехали сменить тех, кто находится в Эдо. Возможно, это они и дерутся». Он узнал у прохожего, где именно это происходит, но, когда, запыхавшись, прибыл на место, его товарищи были уже повержены, а их противники как раз собирались нанести решающий удар. Он испустил крик, зарубил двоих и вернулся в свое наемное жилье.
Об этом происшествии стало известно чиновнику сёгуната и этого человека вызвали к нему и допросили. «Ты помогал своим товарищам в драке и, таким образом, нарушил правительственный указ. В этом не может быть сомнений, не так ли?»
Слуга ответил: «Я сам из деревни, и мне трудно понять все, что говорит ваша честь. Не могли бы вы повторить еще раз?»
Чиновник рассердился и сказал: «У тебя что-то не в порядке с ушами? Разве ты не содействовал драке, не совершил кровопролитие, не пренебрег правительственным указом и не нарушил закон?»
Тогда человек ответил: «Я полностью понял то, что вы говорите. Хотя вы сказали, что я нарушил закон и пренебрег правительственным указом, я ни в коей мере этого не делал. Дело в том, что все живые создания дорожат своей жизнью, и это само собой разумеется в отношении человеческих существ. Я же особенно ценю свою жизнь. Однако я подумал, что услышать о том, что твои товарищи вовлечены в драку, и сделать вид, что ты этого не слышал, это значит не придерживаться Пути самурая, поэтому я побежал на место событий. Если бы после того, как моих друзей убили, я позорно вернулся домой, то это наверняка продлило бы мою жизнь, но тогда бы я пренебрег Путем самурая. Соблюдая верность Пути, человек, не задумываясь, пожертвует своей драгоценной жизнью. Таким образом, для того чтобы соблюсти Путь самурая и не пренебречь Законами самураев, я уже тогда отказался от жизни. Я прошу вас немедленно меня казнить».
Эти слова оказали на чиновника большое впечатление, и позднее он прекратил это дело, сообщив господину Мацудайра: «У вас служит очень способный самурай. Пожалуйста, дорожите им».
XIII
Среди изречений священника Банкэя есть и такое.
«Не одалживай силу у другого, не полагайся на собственную силу; отбрось мысли о прошлом и будущем и не живи повседневными заботами... тогда Великий Путь открыт перед тобой».
XIV
Родословная книга господина Сомы, называемая Тикэн марокаси, считалась самой древней в Японии. Однажды в его дворце случился пожар, и вскоре весь он был объят пламенем. Господин Сома сказал, глядя на горящий дом: «Я не испытываю сожаления по поводу дома и всей его обстановки, пусть даже они сгорят дотла, потому что это вещи, которые позднее можно заменить. Я сожалею лишь о том, что я не смог вынести из огня родословную книгу, которая является самым драгоценным сокровищем моей семьи».
Среди тех, кто находился у него на службе, был один самурай, который сказал: «Я пойду и спасу ее». Господин Сома и все остальные рассмеялись и сказали: «Дом уже объят огнем. Как же ты собираешься ее вынести?»
Этот человек никогда не отличался особым красноречием, не приносил он и особенной пользы, но поскольку был человеком, который все делал от начала до конца, то его назначили одним из личных слуг господина. В этот момент он сказал: «Я никогда не был полезен своему господину, потому что не успевал за всем уследить, но я жил с убеждением, что однажды моя жизнь ему пригодится. Похоже, что такое время пришло». И он прыгнул в огонь.
После того как пожар потушили, господин сказал: «Поищите его останки. Какая жалость!»
Они все обыскали и нашли его обгорелый труп в саду, примыкающем к жилым помещениям. Когда его перевернули, из живота полилась кровь. Этот человек вспорол себе живот и положил книгу внутрь, и она совершенно не пострадала. С этого момента она стала называться Кровавой родословной.
XV
Один человек рассказывал следующее.
«Неправильно думать, что И-цзин — это книга, с помощью которой можно предсказывать будущее. Предназначение ее в совершенно обратном. В этом можно убедиться, вспомнив, что китайский иероглиф «И» [по-японски] читается как «изменение». Даже если человек предсказывает себе удачу, когда он совершит зло, его ожидает неудача. И если он предсказывает неудачу, но совершит доброе дело, его ожидает удача.
Изречение Конфуция: «Если я буду трудиться в течение многих лет и потом постигну перемену [И], я не сделаю больших ошибок» не касается изучения И-цзин. Это означает, что, изучая суть перемен и в течение многих лет следуя Путем добра, человек не совершит ошибки».
XVI
Хирано Гонбэй был одним из Воинов Семи Копий, которые в битве при Сидзугадакэ атаковали противника и взяли высоту. Впоследствии его пригласили стать одним из хатамото господина Иэясу. Однажды, когда господин Хосокава принимал его у себя дома, он сказал о нем следующее: «Храбрость господина Гонбэя не является секретом в Японии. Поистине жаль, что такого храброго человека поставили на такую низкую должность, как та, которую вы сейчас занимаете. Если бы вы стали моим слугой, я бы отдал вам половину своих владений». Не дав никакого ответа, Гонбэй неожиданно поднялся с места, вышел на веранду, повернулся лицом к дому и помочился. Затем он сказал: «Если бы я был слугой господина, я бы никогда не смог здесь помочиться».
XVII
Когда священник Дайю из Санею навещал одного больного, ему сказали: «Он только что умер». Дайю сказал: «Он не мог так быстро умереть. Не произошло ли это в результате неудовлетворительного лечения? Какая жалость!»
Оказалось, что в это время в доме присутствовал врач, который сидел с другой стороны сёдзи и услышал эти слова. Он необычайно рассердился, вышел и сказал: «Я слышал, как вы сказали, что этот человек умер от неудовлетворительного лечения. Поскольку я довольно неопытный врач, это, вероятно, так. Я слышал, что священник воплощает в себе силу буддийского закона. Давайте посмотрим, как вы вернете к жизни этого мертвого человека, ибо без такого доказательства буддизм — лишь пустой звук».
Дайю пришел в замешательство, но, понимая, что для священника было бы непростительно опозорить буддизм, не подал вида и отвечал: «Я действительно покажу вам, как вернуть его к жизни с помощью молитвы. Пожалуйста, подождите немного. Я должен подготовиться». После этого он вернулся в храм. Вскоре он снова пришел и, сев рядом с телом, погрузился в медитацию. Прошло совсем немного времени, и мертвец начал дышать, а затем полностью ожил. Говорят, что он прожил еще полгода. Поскольку священник Таннэн сам услышал об этом от очевидца, ошибки здесь быть не может.
Рассказывая о том, как он молился, Дайю пояснил: «Подобные вещи не практикуются в нашей секте, поэтому я не знал, как нужно молиться. Я просто укрепил в себе решимость отдать жизнь во имя Будды, вернулся в храм, наточил короткий меч, который был преподнесен в дар храму, и спрятал его в своем одеянии. Затем я сел перед мертвецом и начал молиться: «Если сила буддийского закона существует, немедленно возвратись к жизни». Поскольку я связал себя клятвой, то, если бы он не вернулся к жизни, я был готов вспороть себе живот и умереть, сжимая труп в своих объятиях».
XVIII
Когда Ямамото Городзаэмон пошел к священнику Тэцугю в Эдо, желая узнать что-нибудь о буддизме, Тэцугю сказал: «Буддизм позволяет избавить разум от рассуждений. И это все. Я могу дать тебе пример применительно к воину. Китайский иероглиф, означающий «трусость», образуется прибавлением иероглифа, означающего «значение» к основному иероглифу, означающему «разум»
Отсюда «значение» — это «рассуждение», и, когда человек прибавляет рассуждение к своему истинному, чистому разуму, он становится трусом. Если говорить о Пути самурая, то может ли человек быть храбрым, если он начинает рассуждать? Я думаю, вы можете получить некоторое представление из этого примера.
XIX
По словам одного из старейшин, когда самурай выбирает врага на поле боя и неот-
ступно преследует его, это подобно тому, как ястреб бьет птицу. Пусть даже он ворвется в гущу тысячной стаи птиц, он не обратит внимания ни на какую другую птицу, кроме той, которую он выбрал сначала.
Кроме того, то, что называется тэдзукэ-но куби,— это голова, которую человек забрал после того, как сделал заявление: «Я возьму того воина, на котором надеты такие-то и такие-то доспехи».
XX
В Коёгункан один человек сказал: «Когда я стою лицом к врагу, мне кажется, что меня окутывает какая-то тьма. Из-за этого я часто получаю тяжелые ранения. Несмотря на то что вы сражались со многими знаменитыми воинами, вас ни разу не ранили. Почему это так?»
А другой человек ответил: «Когда я стою лицом к врагу, разумеется, у меня возникает ощущение, что все вокруг становится черным. Но если в этот момент я успокою свой разум, темнота превращается в ночь, освещенную бледной луной. Тогда я бросаюсь в бой, и мне кажется, что я неуязвим».
Такие ощущения охватывают воина в момент истины.
XXI
Ружейная пуля, ударив по воде, отскочит. Говорят, что, если пометить ее ножом или прикусить зубами, она пройдет сквозь воду. Кроме того, когда господин охотится, если пометить пулю каким-то знаком, это пригодится в случае несчастья.
Однажды, когда господину Овари, господину Ки и господину Мито было около десяти лет от роду, господин Иэясу находился с ними в саду и сбил большое осиное гнездо. Из гнезда вылетел огромный рой ос, и господин Овари и господин Ки испугались и убежали. Но господин Мито не убежал, а собрал по одной тех ос, что сели ему на лицо, и выбросил их.
В другой раз, когда господин Иэясу готовил на большой жаровне огромное количество каштанов, он пригласил мальчиков присоединиться к нему. Когда каштаны стали достаточно горячими, они сразу начали лопаться и выскакивать из жаровни. Двое из мальчиков испугались и убежали. Однако господин Мито совсем не испугался, собрал те, что выскочили, и бросил их обратно на жаровню.
XXII
Для того чтобы изучить медицину, Эгути Тоан отправился в дом старого Есида Итиана, что жил в районе Банте в Эдо. В то время по соседству жил один учитель фехтования, у которого он время от времени брал уроки. Там был ученик-ронин, который однажды подошел к Тоану и на прощание сказал: «Сейчас я собираюсь осуществить свое заветное стремление, которое лелею вот уже много лет. Я сообщаю тебе об этом, потому что ты относился ко мне по-дружески». Затем он ушел. У Тоана его слова вызвали беспокойство, и когда он за ним последовал, то увидел, что навстречу ему идет какой-то человек в шляпе, обшитой тесьмой.
Учитель фехтования шел в восьми или десяти шагах впереди ронина, и, проходя мимо человека в шляпе, он сильно стукнул его ножны своими. Когда человек обернулся, ронин подскочил к нему, сбил с него шляпу объявил громким голосом, что его целью
является месть. Поскольку внимание человека было отвлечено и он растерялся, то справиться с ним не представляло труда. Из близлежащих домов донеслись восторженные поздравления. Говорят, что их жители даже подарили ронину деньги. Это любимая история Тоана.
XXIII
Однажды ночью, когда священник Унго из Мацусимы шел через горы, на него напали горные разбойники. Унго сказал: «Я человек из этой местности, а не пилигрим. У меня совсем нет денег, но вы, если хотите, можете взять мою одежду. Пожалуйста, оставьте мне жизнь».
Разбойники сказали: «Что ж, наши труды оказались напрасны. Одежда нас не интересует» — и пошли дальше.
Они прошли около двухсот шагов, когда Унго повернулся и крикнул им вслед: «Я нарушил заповедь, запрещающую лгать. Я так растерялся и забыл, что в моем кошельке лежит один слиток серебра. Я искренне сожалею о том, что сказал, что у меня ничего нет.
Вот он, поэтому, пожалуйста, возьмите его».
Это произвело на горных разбойников столь глубокое впечатление, что они, не сходя с места, обрезали себе волосы и стали его учениками.
XXIV
В Эдо четверо или пятеро хатамото собрались однажды вечером, чтобы сыграть в го. Чуть погодя один из них встал, чтобы справить нужду, и, пока он отсутствовал, разгорелась ссора. Одного человека зарубили, свет погас, и все помещение погрузилось в хаос. Услышав это, тот, который отсутствовал, бросился назад, крича: «Успокойтесь вы все! Это все произошло из-за пустяка. Поставьте лампы на место и позвольте мне все уладить».
После того как лампы снова зажгли и все успокоились, этот человек неожиданно отрубил голову одному из тех, кто участвовал в ссоре. Затем он сказал: «Моя воинская удача от меня отвернулась: я не присутствовал при драке. Если бы это посчитали трусостью, мне бы приказали совершить сэппуку. Даже если этого и не случилось, мне не было бы прощения, если бы сказали, что я убежал по нужде, и у меня все равно не было бы другого выхода, кроме сэппуку. Я сделал это, потому что подумал, что погибну в бою с противником, а не позорной смертью человека, подозреваемого в малодушии».
Когда сёгун услышал об этом, он похвалил этого человека.
XXV
Однажды десять слепцов шли через горы, и когда они начали двигаться вдоль края пропасти, то все стали очень осторожны, их ноги начали дрожать, а их души поразил ужас. Как раз в этот момент тот, кто шел впереди, споткнулся и упал со скалы. Все, кто остался, запричитали: «Ой-ой-ой! Как жаль!»
Но тот, который упал, закричал снизу: «Не бойтесь. Хотя я и упал, ничего не случилось. Перед падением я все время думал: "Что я сделаю, если упаду?", и моему беспокойству не было конца. Но теперь я успокоился. Если вы хотите избавиться от страха, быстрее падайте!»
XXVI
Ходзё Ава-но-ками, который был учителем воинских искусств, однажды собрал своих учеников и позвал физиономиста, который был популярен в Эдо в то время, чтобы тот определил, храбрецы они или трусы. Он направлял их к этому человеку по одному, говоря им: «Если он определит "храбрость", вам следует проявлять еще большее усердие. Если "трусость", вам следует прилагать еще большие усилия, пренебрегая своей жизнью. Это то, что дано вам от рождения, поэтому в этом нет ничего позорного».
Хиросэ Дэндзаэмону тогда было около двенадцати или тринадцати лет. Когда он сел перед физиономистом, то сказал ему колючим голосом: «Если во мне ты прочитаешь трусость, я зарублю тебя одним ударом!»
XXVII
Когда нужно что-то сказать, лучше сказать это сразу. Если сказать это позже, твои слова будут звучать как оправдание. Кроме того, иногда полезно полностью разгромить доводы своего собеседника. Еще важно всегда четко излагать свое мнение. Но ты одержишь самую великую победу в споре, если сможешь научить своего собеседника чему-то, что пойдет ему на пользу. Это соответствует Пути.
Священник Рёй говорил:
«Самураев прошлого оскорбляла сама мысль о том, что они могут умереть в собственной постели; они надеялись встретить свою смерть на поле боя. Священник также не сможет осуществить свой Путь, если он не лелеет такие же надежды. Человек, который ведет жизнь затворника и избегает общества других людей, — трус. Человек, способный думать, что можно сделать что-то хорошее, скрывшись от мира, находится в плену ложных представлений. Ибо, даже если человек сделает что-то хорошее, скрывшись от мира, он не сможет передать традиции клана последующим поколениям».
XXVIII
Слуга Такэды Сингэна, Амари Бидзэн-но-ками, был убит в бою, и его сын, Тодзо, в возрасте восемнадцати лет занял должность отца и стал конным воином в свите генерала. Однажды некий человек из его отряда получил глубокую рану, и, поскольку кровь не останавливалась, Тодзо приказал ему выпить смешанный с водой помет лошади с рыжей гривой. Раненый спросил: «Жизнь дорога мне. Как я могу выпить лошадиный помет?»
Тодзо услышал это и сказал: «Ты настоящий храбрец! То, что ты говоришь, разумно. Однако основной принцип преданности требует, чтобы мы сохраняли наши жизни и завоевывали победу для нашего господина на поле битвы. Что ж, тогда я выпью с тобой за компанию». Затем он отпил немного сам и передал чашу раненому, который с благодарностью принял лекарство, выпил его и выздоровел.
источник
Страница 1 из 1
Права доступа к этому форуму:
Вы не можете отвечать на сообщения
|
|
Ср Фев 27, 2013 3:07 pm автор Valeria_Hg
» Анкета "Поговорим про джей-рок"
Ср Фев 27, 2013 3:05 pm автор Valeria_Hg
» Анкета "Поговорим о любви"
Ср Фев 27, 2013 2:42 pm автор Valeria_Hg
» Требуется фотошопер!
Ср Фев 27, 2013 6:41 am автор Valeria_Hg
» Анкета "Попробуй ответь"
Вт Фев 26, 2013 8:05 pm автор Valeria_Hg
» Last.fm
Вт Фев 26, 2013 7:44 pm автор Valeria_Hg
» В Контакте
Вт Фев 26, 2013 7:43 pm автор Valeria_Hg
» Twitter
Вт Фев 26, 2013 7:42 pm автор Valeria_Hg
» ICQ | QIP | Skype
Вт Фев 26, 2013 7:41 pm автор Valeria_Hg